Где-то во времени. Часть первая.

Высоко в небе расцвели яркие огни. По зарослям мокрой травы в разные стороны тут же бросилось множество причудливых теней, будто вся ночная нечисть пришла в движение. Я дослал патрон и вскинул автомат. Благо затвор этого навороченного калаша был точно таким же, как и на АКСУ. А вот что делать с прицелом я так и не понял. Впрочем, учитывая опыт единственного столкновения с бесами, я пришёл к выводу, что особой необходимости в нём нет. Я всё равно по большей части просто направлял ствол в сторону несущийся твари.

— Над дорогой старайся не мелькать, — сказал Копыто обращаясь к Гарику. — Мы не знаем, что именно сожгло другую команду, но били со стороны отвалов. Тут мы в складке, так что есть шанс уцелеть.

— Ясно, — кивнул Мезенцев, — Тохан, давай на свою сторону.

Я кивнул и поспешил на указанную позицию. Стоило мне обогнуть дверцу, как холодная мокрая трава сразу же облепила ноги. Не успел я дойти и до середины корпуса броневика, как дешёвые китайские кроссовки мгновенно промокли. Холодная сырость тут же пропитала носки. Новые чёрные брюки успешно сопротивлялись окружающей влаге, но холод всё равно начал подниматься от утонувших ступней. Впрочем, я практически не обратил на это внимания, вытаращив глаза и уставившись в поросль молодых берёзок в нескольких десятках метров перед собой.

Дрожащий свет скользил по траве и жёлтой листве, растворяясь в лоскутах мерзкого, прижатого к земле, тумана. В его блёклой пелене перекатывалось и дёргалось множество теней, каждая из которых заставляла сильно нервничать. И тут до меня дошло осознание того, насколько тупо и глупо мы выглядели со стороны...

Ведь бесы, или ремехи, были покрыты чёрной шерстю, а лучшей маскировки для ночной атаки и не придумаешь. Им не составит особого труда стремительно приблизиться к машине под покровом темноты. Я покрутил головой, пытаясь разглядеть стык ночного неба с верхушками деревьев или линии горизонта, но лишь болезненно поморщился от осветительных ракет. Как только они прогорят, тьма полностью окутает всё окружающее пространство. И тогда вся надежда будет только на узкий луч подствольного фонаря.

Я нервно сглотнул и упёр палец левой руки в кнопку включения фонаря. Длинный чёрный ствол автомата смотрел в пляшущие очертания мокрых берёзок. Но плясали не только они. Сам ствол тоже ходил ходуном, выдавая нервную дрожь. Осенних холод и сырость ещё сильнее усугубляли это дело, а характерный запах мокрой земли и листьев больше не казался мне таким уж приятным. Я внезапно осознал, что остался совсем один посреди кошмарной ночи, и мне даже не хватит времени и сил чтобы контролировать всё, раскинувшееся предо мной пространство.

— Тохан, Гарик, я здесь, сверху! — громко сказал Бабах, словно уловив мои мысли.

Я даже не заметил, как резко выдохнул, испытав радостное облегчение от звука Вовкиного голоса.

-Чего там, Бабах? — тут же отозвался я, не отводя взгляда от деревьев. — Что вояки делают, ты их видишь?

— Ага. Движутся вперёд вдоль дороги, — отчитался Вишняков.

С другой стороны броневика раздался голос Мезенцева, но я не смог разобрать слов.

— Вообще всё видно, Гарик! — продолжил Бабах. — Они белым светом выделяются... Ёптить, парни, а там дальше по дороге переход! Да, я его отчётливо вижу. Прямо над дорогой. Мерцает всё!

— Почему тогда нас туда медальоны не тянут?! — громко спросил я, не столько из-за желания получить ответ, сколько из-за того, чтобы не было так страшно стоять одному по пояс в мокрой траве.

— Потому что это не наш переход, — заключил Вишняков с сознанием дела. — Логично же.

— Не поспоришь, — буркнул я себе под нос.

Мезенцев снова что-то сказал.

— Да я кручусь, кручусь... Во все стороны смотрю. Пусто. Эх, нам бы на Боливара такую штуку приделать...

— Что там, на той стороне? — мне вовсе не хотелось стоять в тишине.

— Отсюда плохо видно. Похоже на шлакоотвал какой-то. Кажется, экскаватор стоит, брошенный... Вижу крыши зданий... Чёрт! Бесы, бесы полезли!!! Гарик, с твоей стороны...

— А с моей?! — выпалил я, но Вишняков не ответил.

Вместо этого раздался лязг оружия и в следующую секунду холодную тишину осенней ночи разорвал грохот пулемёта.

Я невольно выругался и присел на полусогнутых, то ли желая укрыться в траве, то ли пытаясь использовать её как защиту от неведомой угрозы. По телу пробежался нервный озноб, и я быстро включил подствольный фонарь. Трясущийся луч яркого света резнул по верхушкам мокрой травы, упираясь в колыхающиеся завихрения белёсой взвеси.

Пулемёт громыхнул ещё одной очередью, и мне на голову со звоном посыпались горячие стрелянные гильзы.

— Чёрт, Бабах, что там?!

— С крыш спрыгнули, суки! Я теперь их не вижу! Гарик, давай смотри в оба за кромкой дороги!

Мезенцев что-то крикнул в ответ.

— Вояки где?!

— Ковыряются перед переходом!