Где трава зеленая…

Ее внимание привлек взрыв смеха у входной двери. Подняв голову, она увидела троицу одноклассниц из Милфорда и немедленно пожалела, что не выбрала кафе в центре или где-нибудь в районе Адской кухни. Макс съежилась в кресле и отвернулась к стене. Три дня назад, надев подобающее случаю белое платье и получив аттестат, она подумала, что Милфордская академия в одночасье исчезнет вместе со всеми учениками в одинаковой клетчатой униформе, растворится в воздухе как по мановению волшебной палочки, навсегда уйдет из ее жизни. Не тут-то было.

– Скорей, девчонки, мы опоздаем! – крикнула самая высокая, Люси, грациозная и длинноногая.

Она серьезно занималась фехтованием. Очень милая. Не красавица, но для университета Карнеги – Меллона вполне годится. Ей составляли компанию Джозефина (Станфорд) – папа-миллиардер, и Энн Мари (Корнелл), которая, несмотря на двойное имя и экзотический акцент, родилась и выросла в Верхнем Ист-Сайде.

– Нет, вы только посмотрите! – сказала Энн Мари, подняв пачку шоколадных крекеров, словно это были редкие бабочки, покрытые тончайшей пыльцой. – Хочу!

Макс бросила взгляд за прилавок и заметила, что симпатичный бариста тоже уставился на Энн Мари. Неожиданно!

– Ой, это ведь Макс? – спросила Джозефина, указывая на Макс. – Точно! Привет, Макс!

Люси возглавила процессию к столику Макс. Что это у нее на голове? Корона из косичек? Видно, что в салоне делала. И как ей это удается? Макс тронула рукой свои растрепанные локоны и задумалась, когда в последний раз хотя бы кончики подстригала.

– Привет.

– С ума сойти! Кто бы мог подумать, что мы тебя здесь встретим, – поразилась Люси.

«Ну конечно, если у меня хватило глупости выбрать кафе по дороге от школы к дому», – подумала Макс, а вслух как можно дружелюбнее произнесла:

– Да, просто невероятно.

– Что читаешь? – наклонилась к ней Энн Мари. – Кажется, я видела эту книгу у мамы.

Макс подняла со стола биографию Александра Гамильтона в твердой обложке:

– Да, неплохая книга. Я вообще-то жду друзей. Едем на пляж, а я решила сначала заправиться кофеином.

Как только слова сорвались с ее губ, Макс стало безумно стыдно. Почему ее так волнует, что о ней подумают?

– Конечно, – кивнула Люси. – Мы тоже в ту сторону. Погода просто изумительная.

– Угу, – буркнула Макс и, вспомнив, что хотела быть дружелюбной, добавила: – Надеюсь, там не ужасные пробки.

– Ладно, приятно было увидеться, – сказала Энн Мари и потянула Люси за руку. – Нам пора. Пока, Макс.

– Хорошего дня! – крикнула из-за ее плеча Люси.

Макс провела взглядом девчонок, которые забрали у стойки свои напитки, добавили молоко и сахар и вышли, хихикая. Только сейчас она заметила их наряды: короткие юбочки, обрезанные джинсы, выглядывавшие из-под маек лямки купальников. Они действительно ехали на пляж.

«Вот хрень», – подумала она, пытаясь сосредоточиться на книге, но в голову лезло совсем другое. Она окончила школу, не имея ни одной подруги. Разве ее кто-то слушал, когда она говорила, что не хочет учиться в Милфорде? Стремление получать самые высокие оценки, проходить самые продвинутые курсы и любой ценой попасть в Лигу плюща превратило всех в этой школе в бездушных роботов, готовых убить друг друга, только бы добиться цели. Разве ее слушали, когда она из года в год просила… нет, умоляла перевести ее в Ла Гуардия, Сент-Энн или Френдс – отличные школы, с более творческим подходом? Никто и никогда. Нет, не совсем так. Папа слушал, но мама легко побеждала в споре с помощью «неопровержимых фактов». «Милфорд – самая престижная школа в городе, и Макс признают клинической идиоткой, если она добровольно отдаст свое место, которое, между прочим, обеспечили ей еще в детском саду». Макс это бесило. «Самая престижная». «Труднее всего попасть». «Единственная и неповторимая». Как будто жизнь – нарисованная под линейку ровная дорога, и каждое направление, решение или возможность имеет точную цену, если, конечно, ты можешь выбирать.

«Плевать», – подумала Макс, возвращаясь к книге. Вся эта чушь со школой уже позади. Лето она проведет у тети Скай, о чем мечтала весь год, а потом поедет в колледж и начнет новую жизнь. Она достала телефон и написала Бринн в «Ватсапе»: «Я неудачница. Прикинь, только что встретила Люси, Джозефину и Энн Мари. В «Старбаксе».

Макс подождала минуту и вспомнила о разнице во времени с Гонконгом. Вновь взялась за книгу, но, так и не сумев сосредоточиться, собрала вещи и вышла.

– Хорошего дня! – крикнул вслед симпатичный бариста.

Она смущенно помахала рукой.

Стоял теплый для начала июня день, люди запрудили Лексингтон-авеню, спеша по обычным делам. Если пойти сейчас домой, интересно, мама еще в спортзале? Макс сейчас вовсе не хотелось выслушивать мамину болтовню – после каждого эфира Пейтон испытывала эмоциональный подъем. Она так задумалась, что не сразу услышала писк телефона.

«Фу, ты не могла придумать что-нибудь поприличнее «Старбакса»?» – написала Бринн.

«Значит, не могла».

«Что случилось?»

«Я поняла, что после твоего отъезда у меня не осталось ни одной подруги».

«Дружбу часто переоценивают», – написала Бринн.

«Точно».