Читаем Где ты, рай полностью

Вил поворачивает форштевень в сторону суши. Гористый мыс остается по левому борту, за ним открывается маленькая бухта. Когда они подходят ближе к берегу, то замечают, что перед ними устье реки.

"Вот место, куда мы заведем баркас, - решает Морж. - Приготовьтесь к высадке".

Однако до берега еще довольно далеко. Вдруг все почти одновременно испытали мощный толчок: судно вошло в полосу прибоя. Кажется, словно волны кипят между устьем реки и баркасом. Теперь они видят, что буквально в нескольких сантиметрах от прибоя находится песчаная отмель.

"К веслам! - кричит Морж. - Снимите парус, Нат и Вил! И делайте все быстро, если не хотите, чтобы мы перевернулись!"

Ему не надо больше ничего говорить: все находящиеся на борту, кроме детей, понимают, что если "Надежда" здесь потерпит крушение, то все безнадежно погибнут. Шестеро гребцов дружно принимаются за работу, парус падает вниз и накрывает людей, но прежде, чем им удается с помощью весел повернуть баркас, он уже оказывается в полосе прибоя на песчаной отмели. Волны захлестывают судно и грозят в мгновение заполнить водой, если они не стащат его с отмели.

"Берись за руль, Нат! - кричит Морж. - А ты прыгай за борт вместе со мной, Вил!"

Двое мужчин стоят у самой зоны прибоя и пытаются вытащить "Надежду" из песка. "Давайте все вместе сразу толкнем". - И теперь в волны прыгают также Джеймс Кокс и Сэмюэл Бёрд. Наконец общими усилиями удается вытащить судно с отмели и с помощью весел отгрести его в глубокую воду.

Морж продрог от холода, но дает распоряжение, чтобы снова поднять парус. Следуя несколько дальше вдоль берега, они находят вход в бухту, и без труда им удается поставить баркас на защищенном участке песчаного берега в глубине бухты. Так как, по-видимому, здесь прилив достигает большой высоты, они решают вытащить судно совсем на берег. Совершенно очевидно, что им не удастся быстро ретироваться в случае внезапного нападения аборигенов.

На суше командует Джеймс Кокс. Он прежде всего заботится о том, чтобы наладить дежурство. Нат выбирается первым; в течение трех часов он с единственным действующим оружием в руках должен вести наблюдение за аборигенами. Старика и Мартина посылают искать пищу. Мэри отправляется обсушить детей и разложить одежду для сушки. Сэм и Джон Батчер снимаются с места, чтобы собрать топливо для костра. Вильям и Морж пытаются выяснить, не получил ли корпус судна повреждения в первые дни плавания. Они находят маленькую щель, но она невелика, и ее заделывают ветошью и смолой.

Вдруг Мэри замечает, что Сэм и Джон бегут к судну. У обоих в руках крупные черные комья.

"Что это вы нашли?"

Сэмюэл протягивает ком другим беглецам.

"Это похоже на уголь", - высказывается Вил.

"Это и есть уголь, - говорит Сэм. - Я работал в угольной шахте с семи лет и всегда думал, что больше не увижу уголь в моей жизни... и вот нахожу его здесь".

Джон рассказывает, что уголь лежит всюду на склоне горы [32].

Теперь люди, во всяком случае, знают, что они могут применять уголь в качестве топлива. Мэри поджигает немного подсохший плавник и сверху подбрасывает в костер куски угля. Незадолго до наступления темноты возвращаются Старик и Джеймс Мартин с моллюсками и крупными омарами, которых они нашли чуть подальше, там, где скалы прорываются через песок к морю. Оба они тоже сделали некоторые наблюдения.

"Там было целое стадо странных животных, которые передвигались прыжками от берега до зарослей, - рассказывает Аллен. - Они походили на кенгуру, но были несколько меньшего размера, почти как зайцы у нас в старой доброй Англии" [33].

"Странно было видеть, что они не особенно боялись нас, - добавляет Мартин. - Старик вошел в стадо и легко схватил одного из них".

"Завтра мы постараемся поймать несколько животных, убьем их и сварим мясо, чтобы взять его с собой", - предлагает Кокс.

2

Ощущение благополучия и удовлетворенности распространяется на всю компанию. Маленький Эмануэль и Шарлотта уже насытились сваренным Мэри супом из моллюсков и омаров, в который она накрошила хлеб, оставшийся после тяжелых дней, проведенных в море. Все улеглись спать вокруг костра, жар которого давал так много тепла, что исчезло ощущение ночного холода. При свете костра Джеймс Мартин записывает о событиях дня в своем дневнике. Звезды Южного Креста озаряют безоблачное ночное небо. Дети спят, укутанные в тряпки, которые должны защищать их от многочисленных комаров и мух. Аллен спит беспокойно, часто покашливая и храпя. Все имущество разбросано как попало. На углях костра еще стоит котелок с кипятком, в котором заварены листья "сладкого чая". Куски брезента, применявшиеся на борту судна в качестве тента, расстелены чуть поодаль на берегу для сушки. С моря поднимается очень слабый бриз, и длинные волны с шумом набегают к берегу. Раздается рокочущий звук, когда они, волоча многочисленные мелкие камни. отступают назад.

Нат, который был дежурным, будит Джеймса Мартина среди ночи: "Теперь твоя очередь, Писатель. - Он протягивает ему ружье и сумку с пулями и порохом. - Скорее возьми ее... Я так устал, что боюсь свалиться навзничь".

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых чудес света
100 знаменитых чудес света

Еще во времена античности появилось описание семи древних сооружений: египетских пирамид; «висячих садов» Семирамиды; храма Артемиды в Эфесе; статуи Зевса Олимпийского; Мавзолея в Галикарнасе; Колосса на острове Родос и маяка на острове Форос, — которые и были названы чудесами света. Время шло, менялись взгляды и вкусы людей, и уже другие сооружения причислялись к чудесам света: «падающая башня» в Пизе, Кельнский собор и многие другие. Даже в ХIХ, ХХ и ХХI веке список продолжал расширяться: теперь чудесами света называют Суэцкий и Панамский каналы, Эйфелеву башню, здание Сиднейской оперы и туннель под Ла-Маншем. О 100 самых знаменитых чудесах света мы и расскажем читателю.

Анна Эдуардовна Ермановская

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука