Где ты, рай?

«Может, пока они ничего нам не сделают, но я думаю, они хотели разделить нас. Теперь, когда им это удалось, они пойдут назад к баркасу и покажут жестами, что мы в затруднительном положении, чтобы заманить еще некоторых товарищей с собой к источнику. И что случится? Ведь их тоже убьют».

Два других спутника видят, что Нат почти готов расплакаться от страха. Он дрожит всем телом.

«Я обещаю тебе, что с нами ничего не произойдет, — говорит Аллен. Наверняка, держу с тобой пари на чашку джина, что они что-то ожидают, может знахаря, и, пока он не придет, они не вернутся к берегу. Джон-Порка плохо воспитан и поэтому грозит нам. Однако в его поведении нет ничего плохого». И Старик посылает искателю пищи улыбку, обнажая те немногие зубы, которые у него еще остались во рту.

Кокс и Аллен усаживаются спинами к дереву, и спокойная обстановка, по-видимому, восстанавливается. Аборигены отставляют свои копья в сторону. Так проходит много часов, прежде чем что-то происходит. Джеймс первый слышит звук — невообразимо жалобный крик, чем-то напоминающий жужжание гигантской пчелы и иногда прерываемый криками.

Кокс отлично знает, что это такое. «Это трещотки, — рассказывает он. Через мгновение они появятся, и это знак, что произойдет какая-то церемония».

«Они нас убьют», — причитает Нат.

Они не успевают даже немного подумать над причиной неприятного звука, как из леса выходят более двадцати аборигенов. Четыре человека размахивают в воздухе двумя огромными палками, привязанными к концам двух веревок, и от этого происходит жужжащий звук. Другие мужчины дуют в длинные бамбуковые трубочки, издающие отрывистые жалобные звуки. У всех мужчин тела раскрашены глиной и красной охрой в виде зигзагообразных полос, идущих с головы до пят. В носах воткнуты кости, у некоторых на груди татуировка. Все совершенно нагие. Кроме копий, которые каждый несет в правой руке, они вооружены также метательными дубинками — вумера. Это короткая палка, в которую вставляется копье[36].

«Люди плоского камня» бегут им навстречу и разговаривают с ними, время от времени показывая на европейцев. По мнению Кокса, они принимают европейцев за сверхъестественные существа, может за своих предков, которые должны присутствовать на готовящейся церемонии. «Большой камень там, на берегу у баркаса, наверное, их святыня, — говорит он, — и теперь нам придется идти во главе толпы через лес обратно к камню. Мы должны вроде бы защищать их от злых духов».

«А что произойдет, когда мы придем к камню? — хочется узнать Нату. Как, по-твоему, они нас убьют?»

Жестами и потоком непонятных слов вождь пытается объяснить белым людям, что они должны возглавить шествие по тропе обратно к берегу. Прошла бульшая часть дня, но никто из людей у баркаса не знал, что происходит с их товарищами у источника. Вдруг они появляются в сопровождении толпы вооруженных раскрашенных аборигенов.

«Нам надо удирать отсюда как можно быстрее, — говорит Кокс Моржу. Фляга наполнена питьевой водой, жаль, что «Надежду» не подготовили к отходу, но боюсь, что в головы варавара что-нибудь взбредет и обрушится на нас».

Внезапно начинается движение воздуха, ветер дует прямо к берегу. «Баркас может опрокинуться, если мы попытаемся развернуть его теперь против волн. Нам надо подождать, пока ветер стихнет или переменит направление», предлагает Шкипер.

Мэри тоже боится и прижимает к себе детей, в то время как трещотки непрестанно жужжат и бамбуковые трубочки кашляют и стонут. Аборигены чуть ли не впадают в истерический экстаз. Мужчины танцуют вокруг камня-кобонга и отгоняют женщин и детей. Сопляк и Джон-Порка вместе с другими вооруженными воинами направляются вниз к костру и баркасу и хотят схватить Мэри и детей, которые плачут от страха.

«Может, надо выстрелить из ружья?» — сквозь шум кричит Вил Джеймсу Коксу.

Взгляды беглецов обращены к Коксу. «Нет, это бесполезно, — говорит он, — если аборигены хотят схватить нас и убить. Учтите, что мы находимся совсем рядом с ними и они слишком возбуждены, чтобы ружейный выстрел удержал их от их намерения. Кроме того, мы не можем очень быстро уплыть в море из-за прибоя и ветра».

Морж не думает, что аборигены перейдут в нападение. Вот они отогнали своих женщин и теперь хотят, чтобы Мэри с детьми тоже ушла дальше вниз к берегу. Он оглядывает множество воинов, собравшихся вокруг камня. «Здесь, очевидно, состоится какое-то мумбо-юмбо, на котором женщинам нельзя присутствовать, но в котором они хотят, чтобы мы, белые, приняли участие. Я считаю, что они действительно нас принимают за своих предков. Единственная наша надежда выпутаться из этой истории живыми — это сохранить хорошую мину при плохой игре и удрать к морю, как только представится случай».

«А когда это будет, Морж?»

«О, если бы я был настоящим моржом, возможно, я бы больше разбирался в погоде. Однако я надеюсь, что это будет рано утром. Кажется, ветер здесь обычно стихает в утренние часы».