Где живет единорог

Вот сквозь луч прожектора неторопливо проплыла крупная рыба с огромными треугольными плавниками, маленькими глазами и большим ртом. Биб умолк от изумления — такие рыбы ещё не известны науке! Он быстро нарисовал её в блокноте и вдруг услышал в телефонной трубке тревожный голос: «Что случилось? Почему молчите?»

Все помнили, как в одно из предыдущих погружений лопнул телефонный кабель, связь оборвалась. Тогда и Бибу, и людям наверху показалось, что лопнул и трос, на котором подвешена батисфера…

Матросы внимательно следили за тросом, который виток за витком сходил с лебёдки, как с огромной катушки.

Вдруг из репродуктора раздался взволнованный голос Биба: «Остановите! Остановите!»

Неужели авария? Но Биб продолжал: «Это чудо! Такой великолепной рыбы я ещё не видел! Она круглая, как тарелка, с огромными глазами! По бокам у неё пять сверкающих линий из жёлтых светящихся пятен, и каждое окружено красными, ослепительно яркими пятнышками. Это похоже на иллюминацию!»

Немного глубже — и снова голос с глубины: «Ещё одно чудо! Две огромные рыбы, гораздо больше батисферы, с голубыми огнями вдоль туловища, как иллюминаторы у корабля!»

Уже несколько часов длился спуск. Исследователи замёрзли — ведь температура воды на этой глубине всего около двух градусов тепла. Но они не обращали внимания ни на холод, ни на то, что от неудобной позы затекли ноги: они смотрели, рисовали, фотографировали… И тогда из телефона послышался голос капитана: «Мистер Биб, на лебёдке последние метры троса. Мы прекращаем спуск! Ваша глубина — больше девятисот метров».

И батискаф начал двигаться вверх, а вьющиеся вокруг него рыбы, креветки, медузы — как будто проваливаться вниз… Вода была уже не чёрная, а синяя, потом зелёная — и вот наконец в иллюминаторы ворвался солнечный свет. Победа! Первые люди вернулись из глубины моря, раскрыв его тайны!

Пройдут годы, и люди изобретут новые подводные аппараты, которые будут надёжнее и удобнее. Они изучат жизнь моря лучше и подробнее, чем это мог сделать Биб. Но они не забудут, что этот человек был первым, рискнувшим опуститься в бездну, чтобы своими глазами увидеть удивительный мир подводных существ.

Жизнь под землёй

Давным-давно прошли те времена, когда первобытные люди жили в пещерах. Пещеры опустели, и о них стали рассказывать страшные сказки. Древние греки верили, что в их глубине обитают разные чудовища, такие как кровожадные птицы-гарпии с человеческими головами, или эринии со змеями в волосах, или химеры с головой льва, туловищем козы и змеиным хвостом. Потом появились легенды о драконах, живущих в пещерах и похищающих прекрасных девушек.

И вот однажды, лет триста назад, к одному учёному, жившему на юге Европы, в Балканских горах, прибежал крестьянин из соседней деревни.

— Дети дракона! Дети дракона! — кричал он. — Пещерная река вынесла маленьких драконов.

Конечно, учёный захотел своими глазами увидеть это чудо и, когда его принесли, был страшно разочарован. Он написал в своей книге: «Мнимый дракон не длиннее фута (а фут — это тридцать сантиметров) и с виду похож на ящерицу. Одним словом, это гадина и червяк, каких всюду достаточно, но глупые люди во всём видят драконов».

Он не обратил внимания на то, что «червяк», кроме четырёх тоненьких и слабых ног, имел ещё три пары торчащих наружу жабр, похожих на перистые кисточки, и что у него не было видно глаз, целиком покрытых кожей.

Только через семьдесят лет «червяком и гадиной» заинтересовались учёные и назвали его протеем, по имени одного из древнегреческих богов. Но существо это было настолько странным, что сам великий Линней не поверил в него.

«Это просто личинка ящерицы!» — решил он и даже не упомянул протея в своей «Системе природы». Порой и великие учёные могут ошибаться. Линней совсем забыл, что ящерицы — не жуки и не бабочки и у них не бывает личинок.

Так началась история исследований обитателей подземного мира. Пещерные животные оказались очень странными, не похожими на своих наземных сородичей. Для их изучения нужно было спускаться глубоко под землю, в таинственный и прекрасный мир пещер.

Там царит не только вечная темнота, но и вечная тишина, которую нарушает лишь звон капель, падающих откуда-то сверху. И жизнь там особенная, не похожая на ту, что так пышно расцветает снаружи, под солнцем. Здесь животным не нужны глаза, зато у них развились другие чувства, остроту которых нам, людям, даже трудно представить. Взять хотя бы летучих мышей.