Где живут счастливые?

Возвращались так же молча, как и ехали сюда. Только молчание было уже совсем другим. Николай нервничал, злился, даже пару раз закурил без разрешения. А Марина сидела в своём уголочке и хлюпала носом. Николая её слёзы злили, больше того, он впервые, как отошёл от той своей торговой мафиозной жизни, пожалел о ней. В ней было много опасного, нестабильного, но в то же время он мог сам решать многое, тем более насчёт женитьбы... Давно бы женился, если бы захотел. Не хотел. Женщины как неспешно вплывали в его жизнь, так из неё и выплывали. А теперь получается — хочешь не хочешь, женись, раз батюшка решил, значит надо. Бред какой-то. Он, он сам, Николай Степанович Остроухов не решил, а за него решили! А ты подчиняйся, ты ничего не значащая пылинка. Вот так, гневаясь и осуждая, ехал он по вечернему тихому шоссе, и припорошенные снегом ёлки мелькали себе и мелькали.

Высадил Марину у метро. Она, опустив глаза, поблагодарила. И сказала твёрдо, будто на подвиг шла:

Я вам, Николай Степанович, позвоню.

Зачем? — чуть не вырвалось у Николая.

Но осёкся, невежливо. Она позвонила через неделю. Он сразу почувствовал — отпустило. Голос не такой напряжённый как раньше, спокойный.

Я согласна, Николай Степанович. Батюшка благословил. Я ещё раз к нему ездила, поездом. Только вчера вернулась. Он сказал, мне в монастыре не место. Я ведь иконы пишу, батюшка говорит — иждивенкой в семье не будешь, всегда на жизнь заработаешь. Я согласна.

Николай схватился за голову. А он, он-то не согласен!

Марина, — бросился он умолять девушку, — я старый, я некрасивый, я тебе в отцы гожусь, подумай, Марина...

А мне теперь хоть думай, хоть не думай - отец Георгий благословил. А он... ему многое открывается.

Через час Николай вновь гнал свой «мерседес» по знакомой дороге. Он приготовил длинную речь, пламенный монолог обиженного и оскорблённого человека. Он скажет, он убедит, он приведёт примеры.

Отец Георгий в валенках, тулуп поверх подрясники, чистил во дворе снег.

Я тебя только к вечеру ждал, — засмеялся.

Батюшка, - Николай умоляюще посмотрел на него, — батюшка, ну куда мне жениться...

А через год ты приедешь и скажешь - батюшка, как хорошо, что я женился. Мил человек, ты один как перст, и не монах и не женатый, не дело это. В монастырь ты не готов, а к женитьбе... Девушка редкая, такие на дороге не валяются. Женись. Она тебе дочку родит, крестить привезёшь, назовем её... назовем её Ангелина, - батюшка хитро сощурился, синие детские глаза его светились радостью.

Николай впервые улыбнулся.

Значит, благословляете?

Благословляю. Совет вам да любовь....

...Над Кипром тихий душный вечер. Наш теплоход стоит на пирсе, среди таких же, как он, красавцев-лайнеров. Сегодня был насыщенный день. Долгая экскурсия по Лимасолу, поездка в Кикский монастырь. А теперь свободное время. Кто отдыхает в каюте, кто бродит вдоль моря, кто сидит в маленьком кафе на берегу. А я очень хочу позвонить в Москву, говорят, недалеко, прямо за кафе телефоны - автоматы. Иду неспешно, наслаждаясь покоем, вспоминая дивные подарки дня. Догоняет человек. Толстенький, рыжий, лицо усеяно веснушками. Наш, с теплохода. В ресторане его столик через два от моего. Очень шустрый. Обожает фотографироваться. Медленно не ходит, всё бегом, эдакий колобок, от дедушки ушел…

Щелкнуть вас на фоне вон той пальмы?

Не надо, ж в Москву звонить…

- И мне надо, пойдёмте вместе.

Мой телефон не ответил. Рыжий человечек быстренько набрал свой номер и затараторил, зачастил:

Кипр — это потрясающе! Три иконы купил. почему три. На всю нашу семью. Соскучилась? Я тоже. Еще недельку и дома. Да, да, обнимаю вас, мне очень вас не хватает.

Трубку положил, а всё улыбался. Так и подошёл ко мне с отсветом улыбки.

С женой говорил. Она полгода назад дочку родила. А я вот решил в паломничество, давно собирался. Дочь подрастёт, вместе ездить будем, а пока один. Одному, конечно, не то, с семьей лучше.

А жена ваша кто?

Иконописец. В одном московском храме в иконостасе сразу четыре её иконы. Талантливая. А красавица... Не то, что я - крокодил. Доченька на жену похожа, Ангелиной назвали. Правда, хорошее имя Ангелина? От ангела что-то, свет какой-то. Я ей накупил! Покажу, хотите? Вот она, моя каюта, милости прошу.

Мы вошли в каюту и он стал вытряхивать из чемодана воздушные кружевные платьица, туфельки,  маечки,  костюмчики - ворох весёлой детской одежды, от пестроты которой зарябило в глазах. А одно, ну прямо роскошное платье с наворотами, совсем не детское.

Навырост  взял. Вырастет, а уже есть что надеть. Мне ничего не жалко для доченьки...

Он протянул мне фотокарточку крошечной девчушки. Но сначала нежно поцеловал ее.

Дочка, Ангелинка, солнышко моё, нечаянная моя радость. А это жена.— На меня смотрела красивая юная женщина. — Марина. Красивая? А я дурак, жениться не хотел, всё раздумывал. А отец духовный настоял, ему-то лучше видно, а я роптал, а я роптал, грешный.

И Николай Степанович рассказал мне эту историю.

ДЕРЕВО В САДУ