Где зима тебя настигнет (ЛП)

И вот он сидит в свежекупленном «БМВ», зимой, посреди ночи, в мерзкий сезон отстойных человеческих праздников, подумывает о суициде... И ПРЯМО ИЗ–ПОД НОСА У НЕГО ЗАБИРАЮТ ВОЗМОЖНОСТЬ СДОХНУТЬ ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС В АВТОКАТАСТРОФЕ ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ГРЕБАНАЯ ВСЕСЕЗОНКА СРАБАТЫВАЛА НА «УРА» ПЕРЕД КАЖДЫМ СРАНЫМ ПЕРЕКРЕСТКОМ НА ЕГО ПУТИ.

Это если мягко выражаться.

Но, ради всего святого, он даже не мог рискнуть и откинуть копыта таким образом, чтобы закончить это ДЕРЬМО и не опростоволоситься в том случае, если сказки про самоубийц и закрытую дверь окажутся правдой.

Не то, чтобы он сейчас верил в загробную жизнь.

Черт, если последние три месяца и научили его чему–то, так это пониманию, что смерть подобна резкой остановке на полной скорости. Особенно если в живых остаешься именно ты.

Что ж, подумал Трэз, по крайней мере, всегда оставался вариант с рекой.

Можно с нетерпением ждать и этого.

Глава 3

Ее фантомный любовник снова прорвался к ней сквозь густую тьму сна, его обнаженное тело появилось из ниоткуда прямо перед ней. Высокий и сильный, он был фантазией, воплощением ее тайных желаний из самых глубин подсознания.

Поднимая руки, она оторвалась от кровати, и когда мужчина накрыл ее своим телом, жесткая плоть была готова, словно он нуждался в ней так же, как и она. Его знакомый и, тем не менее, шокирующий рот завладел ее губами, покрывая ее поцелуями, своим запахом. Широкие и сильные руки сжали ее груди, скользнули на талию и ниже... намного ниже.

Она застонала, без слов умоляя его назвать свое имя. Любовник знал все ее мысли, и она посредством окружающей их магии сказала ему, что ей нужно знать его имя, как его называть.

Когда они были вместе, не существовало его и ее, они были неотделимы.

Когда он приходил к ней, их ждало единение.

Круг замыкался.

Она словно возвращалась в дом, из которого ее вышвырнули.

Но он всегда покидал ее. Никогда не оставался. И уходил слишком рано, неважно, сколько времени они провели вместе.

Если бы она знала его имя... он стал бы реальным. Он бы остался с ней в часы бодрствования, которое обкрадывало их время вместе. Он был бы с ней, а не в ней. Его имя все бы изменило...

Их тела сошлись, как замок и ключ, и все встало на свои места.

Рана исцелилась.

Теснее, она крепко цеплялась за него. Сильнее притягивала к себе. Жестче, она концентрировалась на каждом движении его тела, каждом толчке, каждом всполохе удовольствия.

И неизбежна разлука.

Как бы долго он ни был с ней, он всегда уходил, забирая с собой частицу ее сердца, разлука была проклятьем, как их встреча – благословением. Он был прекрасным лунным светом, вырвавшимся из–за туч, спокойной летней ночью – в череде бурь, теплом в разгар арктической зимы.

Он – последний глоток воздуха для утопающего.

И слезы. С глаз прокатились слезы.

Останься со мной, – умоляла она. Хоть раз. Не уходи...

И впервые за долгие годы он остановился и посмотрел ей в глаза.

Его рука дрожала, когда он смахнул темные кудри с ее лица.

Он промолчал, и тишина стала ответом.