Геббельс. Портрет на фоне дневника.

По-прежнему Геббельс пристален к тому, что «английская авиация далеко не полностью использует ситуацию». На Восточном фронте, отмечает он, «на юге упорное сопротивление. Противник обороняется отчаянно и под хорошим командованием. Положение, может, и безопасное, но у нас по горло дел. На центральном участке фронта очень хорошие успехи. Первый мешок затянут. В нем всякая всячина. Уже появились признаки деморализации противника. Трофеи растут… Военно-воздушные силы до сих пор уничтожили почти 4000 вражеских самолетов. В то же время наши потери незначительны… Разлад во вражеском лагере все более усугубляется. Это время надо по возможности полнее использовать. Пожалуй, можно будет этот разлад настолько обострить, что фронт противника придет в колебание». Эта идея владела Гитлером до самого конца в безнадежные дни апреля 1945-го.

29 июня 1941. Вчера: положение на Востоке: на юге, на Румынском фронте, застопорилось, небольшие клинья русских частично на румынской территории. Серьезной опасности нет… На центральном участке все идет по плану. Противник теряет ужасающее число танков и самолетов. Первый большой котел почти замкнулся. На северном участке фронта все тоже идет по плану… Русские защищаются мужественно. Командование действует в оперативном отношении лучше, чем в первые дни.

Это совсем новая, незапланированная ситуация, и, как ни захлебывается в первые дни Геббельс результатами внезапного нападения, не замечать ее не удается.

Он распорядился срочно сочинить песню о походе на Россию, но песня, к его досаде, никак не получается, «наши поэты не могут справиться», он торопит их. Наконец новая песня сочинена. Это совместный труд поэтов, «который я сейчас перерабатываю. После этого он будет неузнаваем, – с обычным самодовольством записывает он. – Великолепная песня». Великолепны фанфары, радиопередача, кинохроника – все, что питает война. Великолепна сама война и предвкушение близкого триумфа. «В США считают положение Сталина отчаянным».

Геббельс обеспокоен пропагандой противника, в особенности сильными радиостанциями России. Совместно с гестапо он пресекает слушание заграничных радиопередач. Прибегнув к содействию фюрера, д-р Геббельс подверг запрету русских писателей и композиторов. (Припомнил ли, чем были для него этот «великий русский» – Достоевский и «моя старая любовь» русская музыка?)

Следя за событиями на Восточном фронте, Геббельс упускает из виду свой «внутренний фронт»: «Небольшой скандал в ОКВ продолжается. Вечно об одном и том же, о компетентности. Теперь к этому прибавляется еще Розенберг, который себя чувствует уже царем России. Если мы когда-либо споткнемся, то в конфликтах по вопросу о компетентности».

30 июня 1941. Мы работаем теперь тремя секретными передатчиками на Россию. Тенденции: первый передатчик – троцкистский, второй – сепаратистский и третий – националистический, русский. Все резко направлены против сталинского режима. Мы применяем все методы и прибегаем к оправдавшим себя во время похода на запад уловкам… Отпечатано около 50 млн. листовок для Красной армии. Отправлено и приказано сбросить с самолетов. Москва изымает радиоаппараты… В Москве нас упрекают в том, что мы хотим реставрировать царизм. Этой лжи мы быстро отрубим голову… В США возрастающий кризис. Рузвельт сидит между двух стульев. Лагерь изоляционистов все больше одерживает верх. В Лондоне фронт противника дает глубокие трещины. Антибольшевизм засел все же глубоко. Всходит посев нашей прежней пропаганды…

Европа объединяется, по словам Геббельса, в «крестовый поход» против Советского Союза. В Испании записалось 50 000 добровольцев.

«Прекрасный воскресный день, хотя идет дождь, но он озарен светом победы… С Магдой и Ш. проверял планы новостроек в Ланке. Вечером Магда уезжает в Мюнхен, чтобы закупить там картины на большой художественной выставке, и в Вену для осмотра здания для наших целей… Темп в Берлине почти захватывает дыхание. В этот период я должен прямо-таки красть для себя время. Но я желал как раз такой жизни, и она действительно красива. Вечером хроника. Прекрасные съемки с Востока. Захватывающее дыхание киномонтажа… Рига в наших руках. Крупные танковые бои под Луцком. Сводки из Москвы очень присмирели».

«РУССКИЕ ОБОРОНЯЮТСЯ ОТЧАЯННО»