Гедеон

— Сообщишь, когда он позвонит?

— Разумеется.

Элизабет снова погрузилась в молчание. На сей раз Огмон не стал его прерывать. Когда она заговорила, ее голос был тоскливым и далеким.

— Я и представить не могла, что он способен на такое. Думала, что он поступит логично. Уйдет в отставку.

— Да, конечно, — ответил Огмон. — Его смерть не входила в наши намерения.

— Мы могли бы жить дальше. Вполне благополучно. Со временем он бы понял, что все это… наше предложение… только к лучшему.

— Все к лучшему, Элизабет. Даже не сомневайся.

— Он покончил с собой потому, что знал. Я заметила, как он смотрел на меня тем утром. Он знал.

— Он был слабым. И проявил слабость. А ты докажешь свою силу.

— Спасибо тебе, Линдсей, — сказала она и, чуть помешкав, добавила: — За все.

— Нет, моя дорогая, — ответил он без промедления. — Вернее, пусть я первым произнесу это, госпожа президент. Спасибо вам.

35

Из репортажа Эй-эн-эн с правительственных похорон президента Томаса Адамсона: