Гегемон Греции!

Цинциннаг окаменел. Через некоторое время он пробормотал: «Заговор! Это заговор, придуманный Теонийцами!».

Вдруг он что-то вспомнил и торопливо сказал: «Иди и позови вождя племени Луд и Брен. Если они откажутся прийти, тогда тащите их сюда!».

Как только стража вышла, один из вождей Пиксуса вошел, пошатываясь: «Великий вождь, нехорошо! Луд и Брен возглавили восстание!».

Цинциннаг был так встревожен, что разинул рот, забрызгав землю кровью.

***

Теонийцы атаковали лагерь Пиксусов с севера, востока и юга, но Пиксусы были в смятении и не в состоянии организовать эффективную оборону, поэтому их легко прорвали.

После того как Геннат погиб в бою, Цинциннаг бежал в западные горы с небольшим количеством людей, а большинство остальных сдались.

«Легат Иероним, что нам делать с этими пленниками?». — Спросил Багул у своего начальника.

«Согласно приказу Архонта Давоса, мы разжалуем всех их в рабы города-государства и отвезем обратно в Турию в качестве рабочей силы для добычи полезных ископаемых, строительства дорог и храмов…». — Сказал Иероним, не обращая внимания на выражение лица Багула: «Кроме того, приведите еще тысячу Пиксуских пленников, чтобы заставить племена в Пиксусе сдаться, когда мы нападем на Пиксус».

Затем он отдал приказ: «Багул, оставайся и защищай Грументум. Не ослабляй наблюдения за Потенцией на севере, и если произойдет что-то необычное, немедленно отправь гонца сообщить мне».

«Понял».

«Агасиас, иди и призови солдат ускорить очистку поля боя. Иначе мы не сможем отдохнуть с наступлением вечера».

«Не беспокойся, легат. Я буду смотреть в оба, как пастух, присматривающий за своим стадом, и отшлепаю любого, кто посмеет отлынивать!». — Рассмеялся Агасий.

Третий легион выполнил план приманки, предложенный Давосом, и усовершенствовал его. После этого они получили прекрасный результат, и Иероним, наконец, показал редкую улыбку облегчения после завершения задания.

«Шурин!". — Асистес окликнул Багула, который шел назад с опущенной головой: "Архонт Давос однажды сказал, что «мы не должны быть слишком добры к врагам, которые сдаются, потому что излишняя доброта заставит их забыть свои ошибки и снова совершить ту же ошибку. Поэтому мы должны иногда поднимать палки, чтобы они боялись и помнили свои уроки». Архонт назвал это методом «кнута и пряника».

Асистес посмотрел на Багула, который погрузился в свои мысли, и задумчиво сказал: «Наш закон, чтобы умиротворить эти племена на севере, достаточно хорош, не только в предоставлении земли, но и в бескорыстном выделении некоторого количества скота… но когда мы были в опасности, вместо того, чтобы вместе с нами преодолевать трудности, они перешли на сторону врага в тщетной попытке уничтожить нас и получить больше земли! Поэтому я считаю, что это суровое наказание напугает все Луканские племена на этой земле, так что при принятии решений, связанных с Теонией, все они дважды подумают, что выбрать — пряник или кнут!».

Багул посмотрел на занятых солдат на поле боя, которые либо разрушали вражеский лагерь, либо собирали на земле материалы, хватали брошенное оружие и даже снимали доспехи с трупов… укладывали их на полностью загруженную телегу, затем поднимали трупы врагов и один за другим бросали их в кучи горящих трупов.

Подул горный ветер, и пепел разлетелся по воздуху.

Багул вздохнул и сказал: «Надеюсь, что после окончания этой войны в Луканском регионе действительно восстановится мир».

Багул выдохнул свою печаль. Затем он хлопнул Асистеса по плечу и громко сказал: «В любом случае, Цинциннаг был тем, кто наконец-то решил нашу головную боль. Поэтому мы должны отпраздновать это! Сегодня вечером я пойду к тебе домой, так как давно не пробовал жареной баранины моей сестры!».

Месяц спустя, устав прятаться от Теонийских солдат, перенося тяготы гор и все более неистовые издевательства и побои Цинциннага, луканцы, бежавшие в горы, наконец воспользовались ситуацией, пока Цинциннаг спал, и убили его. После этого они спустились в город Грументум и сдались, о чем будет рассказано в будущем.

***

К тому времени, когда Пиан привел свои войска обратно в Консенцию, восставшие племена уже давно бежали.

В последующее время Пиан повел Петару и Фитру умиротворять людей в городе и встретился с вождями других племен.

Пока он был занят, в Консенцию прибыл гонец из Клампетии.

Получив просьбу Пангама о помощи, Пиан был поражен, так как не ожидал, что город Клампетия, который, как известно, «легко защищать, но трудно атаковать», окажется не в состоянии поддерживать себя после того, как оборонялся более десяти дней. Более того, он был потрясен двумя ужасными осадными орудиями Теонии, описанными в письме.

***

Глава 320