Гегемония, или Борьба за выживание: Стремление США к мировому господству

Американские политики «полагают, что они нашли вполне легальную основу для сохранения монополии американских вооруженных сил на поддержание порядка в Ираке». Иными словами, для обеспечения военного присутствия США вне зависимости от протестов со стороны иракского общества и тем самым для поддержания своего «стратегического влияния» в регионе, которое, в свою очередь, является залогом глобального превосходства. Получив формальные санкции от Совета Безопасности ООН, Пол Бремер отдал приказ о переводе иракских вооруженных сил под командование США^{498}.

Иракцы в дальнейшем также могли наблюдать различные меры ограничения экономической самостоятельности своей страны, включая ряд распоряжений, позволивших американскому крупному капиталу получить контроль над иракскими предприятиями и банками и установивших минимально низкую налоговую ставку в 15 процентов. «Эти грандиозные преобразования», по мнению экономиста Джефа Мэдрика, «сделали иракскую экономическую систему самой открытой для притока иностранного капитала и инвестиций в мире, а ее налоги минимальными» и практически разрушили надежды на возможность восстановления системы социального обеспечения и инфраструктуры Ирака. Данный план экономических реформ «не получил подтверждения ни с точки зрения теории, ни практики, но держался исключительно на энтузиазме и идеологической убежденности тех, кто его отстаивал», несмотря на его возможные негативные последствия для Ирака. Неудивительно, что «представители иракского бизнеса встретили в штыки данные инициативы» и полагали, что «данный план экономических преобразований окончательно подорвет промышленный потенциал Ирака»^{499}.

Гораздо меньше проблем было с иракскими рабочими и служащими. Оккупационные силы предприняли активные меры для ликвидации профсоюзов и профсоюзного движения, предотвращения забастовок, проведения в жизнь законов Саддама Хусейна, ограничивающих права трудящихся, и обеспечения гарантий для бизнеса от давления со стороны профсоюзов и общественности. Тем не менее, сильное сопротивление иракцев и неудачи военного оккупационного руководства заставили Вашингтон воздержаться от применения наиболее радикальных мер^{500}.

Увеличение доступа иностранных компаний на внутренние рынки Ирака не распространялось на сектор нефтяной промышленности. Это было бы совсем бессовестно. Однако простым иракцам нет надобности в чтении западных деловых изданий, чтобы обнаружить, что «обладание самой детальной информацией о степени и характере развала иракской нефтяной отрасли» (все это благодаря заключению выгодных контрактов с американскими фирмами) «позволило компании „Хэлибертон“ стать лидером в области сотрудничества с иракскими предприятиями топливно-энергетического комплекса», наряду с другими транснациональными корпорациями, пользующимися американской государственной поддержкой^{501}.

Остается непонятным, удастся ли навязать иракцам «модель формальной независимости», которую предлагают им оккупационные силы, и подкрепить ее различного рода «конституционными фикциями». Другой важный вопрос для западной правящей элиты состоит в следующем: позволим ли мы нашим правительствам, в рамках соблюдения интересов довольно узкой правящей группы, участвовать в «укреплении демократии» в Ираке, несмотря на общественное сопротивление иракцев? Эти вопросы имеют отношение далеко не только к политике США в Ираке, также к проблемам терроризма и военных интервенций, развития систем вооружения, проведения политики, угрожающей всему человечеству. Они относятся к проблемам внутренней политики США. Не секрет, что одной из наиболее острых американских внутриполитических проблем является резкое повышение цен на использование системы здравоохранения, которая в высокой степени приватизирована. Это выделяет США из ряда развитых стран, приводит к различного рода трудностям и ограничениям, а также создает условия для чрезмерного укрепления фармацевтической промышленности. Большое число американцев предпочитает пользоваться национальной системой страхования здоровья и придает «вопросам, связанным с ее развитием, большее значение, чем снижению налогов», и при этом выступает в поддержку импорта лекарственных средств, продаваемых без рецепта. Но все эти требования «с политической точки зрения невыполнимы»: лобби предприятий фармацевтической промышленности, страховых компаний и других влиятельных частных секторов экономической системы США не допустят их осуществления^{502}.