Гейдар Алиев

Через день-два Гейдар Алиевич заглянул в музей Джавида. Когда он был здесь в последний раз? Пожалуй, в 82–м, когда республика готовилась к столетию со дня рождения поэта, драматурга, философа Гусейна Абдулла оглы Расизаде, родившегося 24 октября 1882 года в Нахичевани, а умершего 5 декабря 1941 года в сибирской ссылке. Какая ирония судьбы — глашатай свободы, поэт, которого при жизни называли Шекспиром Востока, умер пятого декабря, в день Сталинской Конституции. Надорвался на лесоповале, не выдержав сибирской стужи? Или разорвалось сердце от душевных мук? Горестно душа металась…

Музей Джавида — по-азербайджански Вечного — разместился в старом родительском доме. Фотографии, документы, детали быта начала XX века: керосиновая лампа, самовар, забредший в этот край из России, патефон, изящные армуду — грушевидные стаканчики для чая… В нишах (здесь их издавна называют стенными шкафами) блюда и кувшины, у каждого свое предназначение, свое название.

Под стеклом — подлинное распоряжение Тайшетского районного Совета народных депутатов от 21 ноября 1982 года. Приведем этот документ полностью:

«На основании постановления бюро Нахичеванского обкома КП Азербайджана от 12 октября 1982 г. разрешить тов. Джафарову Гамиду Гора оглы, секретарю Нахичеванского обкома КП Азербайджана, с могилы № 59 кладбища деревни Шевченко Тайшетского района Иркутской области вывоз останков видного поэта и драматурга Азербайджана Гусейна Джавида Расизаде для захоронения на его родине в г. Нахичевани.

Председатель Тайшетского райисполкома

В. А. Смирнов».

Жена пережила его на много лет, умерла в родной Нахичевани в 1976 году. Их сына Артура призвали в армию. В 28 лет погиб в боях… Теперь они были снова все вместе…

Над их последним пристанищем Гейдару Алиеву виделся белый, как снежные вершины, мавзолей. Летом 1990 года его время еще не пришло. Но он знал: это время настанет. И оно пришло быстрее, чем думалось, — в октябре 1996 года.

— Вчера (29 октября 1996 года. — Авт.) мы почтили память великого писателя, поэта, драматурга, ученого-философа азербайджанского народа Гусейна Джавида, — говорил Гейдар Алиев на встрече с общественностью Нахичеванской Республики, — приняли участие в церемонии торжественного открытия его мавзолея. Это был большой праздник науки и культуры, и это не только наш праздник, то есть собравшихся здесь, но и праздник всего азербайджанского народа. Вчера этот праздник, можно сказать, поднял на ноги все население автономной республики. На улицах, площадях вокруг мавзолея Гусейна Джавида собрались десятки, сотни тысяч людей. Все в хорошем настроении, с гордостью поздравляли друг друга.

Это был и для меня большой праздник, потому что я добился осуществления решения, принятого мною четырнадцать лет назад.

…Таким творением, уверены, гордился бы и великий зодчий Аджеми ибн Абу Бекр, создатель мавзолеев Юсуфа ибн Кусейира и Момине-хатун. Они пришли к нам на рубеже первого и второго тысячелетий. Рубеж второго и третьего тысячелетий добавил к ним прекрасный мавзолей Джавида.

Стал мир совсем иным — нельзя его узнать,
И превратилось в кровь вчерашнее вино.
Обеты прежних дней не может мир сдержать.
Руины, и дворцы, и хижины — одно.
Богатство потерял тот, кто вчера блистал.
Вчерашний лютый враг любезным другом стал…

(«Вчера и сегодня», перевод с азербайджанского В. Григорьева).

В 1990 году Нахичевани, как и повсюду в Союзе, продуктов не хватало. От соседа к соседу передавались весточки: знакомые зарезали корову, поезжайте, может, купите пару килограммов мяса. Иногда зятья Санифы успевали к распродаже, и тогда дома готовили любимый бозбаш.

Гейдар Алиевич очень горевал, что не смог приехать на похороны сестры Суры — его тогда не выпускали из Москвы. И на следующий же день по приезде пошел на кладбище, оставил цветы у свежего еще холмика, постоял у могилы отца…

В первые дни в Нахичевани Алиеву очень не хватало газет. Местные Санифа выписывала, а бакинские и московские появлялись в киосках лишь во второй половине дня, а то и на следующий день. Выручал радиоприемник, подаренный соседом.