Гейши. История, традиции, тайны

В настоящее время долговые обязательства, подписанные проститутками, считаются правомерными и подлежат рассмотрению в судебном порядке, несмотря на то что контракты, принуждающие женщин работать в публичных домах в счет погашения займа, могут быть признаны незаконными. Прецедентом является дело Окума Кин (и еще двоих) против Ватанабэ Масэ, по которому было вынесено решение в первом гражданском отделе Верховного суда Японии (дело «О» 398 от 1901) 6 февраля 1902 г. Сформулированные принципы изложены следующим образом: «Проституция является официально признанной сферой деятельности, и потому вступление проститутки в договорные отношения со своими кредиторами с целью перечисления доходов от ее деятельности на погашение долга не вступает в противоречие с общественной моралью и не подрывает порядок». Автор считает, что судьи допустили здесь очень серьезную ошибку и, толкуя закон, как указано выше, проглядели совершенно ясное намерение законодателя. Проституцию, даже в Японии, не предполагалось превращать в санкционированный легитимный бизнес, и если закон относится к ней терпимо, то эта терпимость проистекает из желания ограничить и поставить порок под контроль в интересах общественного порядка. Общественная и личная безопасность требует постоянного контроля, а как показал японский опыт, это возможно, когда публичные дома собраны в одном месте. Но облагораживать бесчестное и губительное занятие, ставя его на один уровень с другими разрешенными профессиями, равносильно защите этого бизнеса в целом, предоставляя юридическую защиту личностям, зарабатывающим средства путем ведения и поощрения самого распутного образа жизни. Нет сомнений в том, что японская система хороша как она есть, но то, что факт терпимого отношения судебных властей и налогообложение проституток и хозяев публичных домов ставит их в один ряд с добропорядочными гражданами, а их грязные дела попадают под защиту имперского законодательства, порождает у судей склонность к вольному пониманию морали и ложное понимание истинного места персон, чьим занятием является поощрение порока и потворство похотливым желаниям толпы. Искоренить порок мы не можем, контролировать и регулировать можем и должны, но закон заходит слишком далеко, накладывая определенные обязательства на богопротивное занятие без осознания того, что все это по своей сути аморально!

«Яро» - Peccatum illud horribile, inter Christianos non nominandum

Предмет настолько отталкивающий и противный, что автор предпочел бы закрыть глаза на существование такой ужасной стороны человеческого порока и промолчать, но друзья, на чье суждение он полностью полагается, указали, что сама природа этой работы требует хотя бы упоминания о той омерзительной форме распутства, что существовала в Японии в позднем Средневековье.

В начале эпохи Эдо (где-то 1578) следы традиций, сформировавшихся в предшествовавший период междоусобных войн, продолжали существовать в виде неестественных отношений (зародившихся в военных лагерях), были занесены в метрополию и распространились в городах, где конечно же нашлись обнищавшие люди, готовые удовлетворить любые пакостные желания. Среди театральных актеров было определенное число порочных и распутных представителей, кто без колебаний был готов потворствовать своим покровителям и согласиться на любое физическое унижение за деньги.

После театральных представлений в провинции Идзумо актрисы вошли в моду, но, поскольку общество было больно и испорчено, власти запретили женщинам появляться на сцене[1 Имеется в виду ранний вариант театрального жанра кабуки, поскольку во всех прочих жанрах женщин не было и раньше. (Примеч. пер.)]. Это вывело на первый план молодых актеров-мужчин. Выступления этих привлекательных юношей пленили публику и разохотили множество сластолюбцев. Порок распространился настолько, что в 1-й год Дзёо (1652) подобные выступления были запрещены вообще, но уже на 2-й год того же периода (1653) под давлением определенных персон было получено разрешение на драматические представления под названием мономанэ кёгэндзукуси (различные комические пьесы).