Геккель и Галль (СИ)

Немецкий ученый Эрнст Геккель многие годы провел на Цейлоне. Лаборантом у Геккеля работал Франц Галль, молодой австриец из хорошей семьи, рано покинувший родину. Галль  переменил не одну лабораторию, прежде чем осел у Геккеля, с которым роднился страстью к изысканиям и упорным методическим характером. Геккель скрещивал различные виды приматов. Получив жизнеспособных мутантов, он хотел подтвердить верность происхождения человека от обезьяны, подвергавшейся в то время самым ожесточенным нападкам. Опыты не удавались. Совместное потомство гиббонов с носатыми обезьянами и лангурами  либо отторгалось ещё на стадии эмбриона, либо погибало в первые часы жизни. Геккель был в отчаянии. Он дал слово не возвращаться в Германию, пока не достигнет успеха. Франц Галль привез с острова Калимантан две пары огромных орангутангов, двух самцов и двух самок. На самцов орангутангов Геккель возложил тайные надежды. В сравнении с другими образцами той же породы калимантанские орангутанги в наибольшей степени напоминали лишенных одежды опустившихся людей. Глаза привезенных орангутангов казались достаточно осмысленными, надбровные дуги  развитыми, движения управляемыми. Сомнения в положительном результате эксперимента вызывали плоские затылки, свидетельствующие о недостаточном развитии заднего мозга, спорадическое прямохождение,  густое оволосение кожного покрова.

Геккель решил скрестить самца орангутанга с самкой человека, женщиной. Удалённость острова и варварское состояние ланкийского населения делали работы совершенно безопасными. Большинство цейлонцев не были нигде зарегистрированы, паспорта у них отсутствовали, кто, где и сколько их живёт, не знало ни правительство,  ни полиция,  ни они сами.  Пропажа  одной двух женщин из дальних деревень, а то и из столицы острова Коломбо могла пройти незамеченной. Женщины, отправлявшиеся в джунгли для сбора хвороста, часто подвергались нападению тигров, волков, взбесившихся слонов. Стиравших в реках бельё нередко утаскивали крокодилы. Естественная причина исчезновения человека лежала под рукой. К смерти цейлонцы относились по-буддийски легко.

Геккель не воспользовался услугами Галля и других своих сотрудников для кражи девушки из дальнего селения. Он использовал одну ланкийку из прислуги, обслуживавшую его большой дом на берегу Индийского океана.

Юную девушку, на вид ей было двенадцать-тринадцать лет, сколько не знала ни она, ни приведший её этой зимой на виллу безграмотный, как и она, отец, - заставляли   мыть посуду, накрывать   на стол, убираться в комнатах и лабораториях, помогать  Галлю в кормлении животных.

Чёрные покорные глаза девушки походили  на  глаза оленей-замбаров, сидевших в заднем вольере, они не выражали ни добра, ни зла, ни красоты, ни уродства, только равнодушие природы к случайно рождённому совершенству. Галль часто  невольно любовался худенькой гибкой фигуркой, быстрыми проворными движениями юной ланкийки, когда она открывала щеколду, входила в вольер, ловкими грациозными движениями разбрасывала охапки травы. Замбары  ласкались к девушке, тыкались тёплыми мордами в ладони, подставляли бока под моющую их щётку. У девушки не существовало имени. На вопрос, как ёе звать, она отвечала долго, гортанно и вычурно. В произносимых словах слышалось много букв «М» и на немецкий манер её прозвали Иммой.

Вскоре после того, как прибыли и были помещены в отдельную клетку калимантанские  орангутанги, Геккель позвал Имму к себе.

Розовый вечер ложился на океан. Фиолетовые облака окрасились багрянцем заката. Мерный гул прилива мешался с шелестом пальм. Геккель сидел на веранде дома в кресле-качалке. Его седые волосы развевались на ветру. Он нетерпеливо барабанил пальцами по лежавшему на  столе  пробковому шлему. Голубые глаза  старика смотрели  холодно, изучающе. Перед Геккелем стояла Имма.