Gekkou

- Тебя не интересует подарок, если ты уже знаешь, что внутри, - она опустила плечи. – Тем не менее, я решила быть такой Ёко Цукимори, о которой все мечтали, потому что легко играть примерную ученицу и не так-то плохо ощущать, что ты соответствуешь ожиданиям.

Подняв шаль, она вновь накинула ее на плечи, легко оттолкнулась от земли, словно балерина, и приземлилась прямо у моей головы. Тень закрыла мой взор, и я был почти уверен, что луну закрыли темные облака. Но это она склонилась надо мной, положив руки на бедра.

- Хочешь знать, почему я доверила рецепт тебе, Нономия-кун?

Я уже чувствовал, что такое лукавое лицо не сулило хорошего ответа.

- Потому что ты выглядел самым скучающим человеком из тех, кого я только встречала! – сказала она так, словно нашла что-то дорогое своей душе.

Я отвел взгляд.

Прямо в яблочко.

Как она и сказала, я всегда жаловался на то, каким скучным выглядел для меня мир. Мое воображение всегда было тайным убежищем, где я отдыхал от скуки повседневной жизни.

Я поднял рецепт убийства и встал на ноги.

- Ты превзошел все мои ожидания. Разговаривать с тобой оказалось так увлекательно, Нономия-кун. Каждый день стал таким захватывающим, когда ты пришел в мою жизнь. Мое сердце билось чаще. Я сразу поняла, что ты мой «избранный судьбой». Потому было так легко помешаться на тебе.

Все происходило согласно ее плану, и я, глупец, с готовностью заглотил наживку.

С тяжелой походкой я зашагал к ограде, словно притягиваемый ею. По звуку шагов я заметил, что она побежала за мной.

- Ах!..

Ограда заскрипела. Цукимори с силой схватилась за нее и, склонившись, посмотрела на тьму рядом со мной. Она быстро поняла, что больше ничего не могла сделать, выпрямилась и повернулась ко мне.

- Ты не пожалеешь об этом?

Моя правая рука висела над пропастью.

Белый бумажный самолетик выписывал в воздухе круги, медленно погружаясь во тьму. Он, наверное, зацепится за какой-нибудь выступ и со временем превратится в пыль.

- Все хорошо. Он больше не нужен.

Я был таким же. Я не искал истины, лежавшей за рецептом убийства, из-за чувства справедливости.

- Так ты веришь в мою невиновность?

Я повернулся к ее улыбающемуся лицу и холодно заявил: «О чем ты? Конечно, я все еще подозреваю тебя!»

Она прищурила глаза.

- Ты нелогичен. Зачем тогда ты выбросил рецепт убийства?

- Кто поверит в такую абсурдную историю? Что мне сказать полиции, если они спросят о твоем мотиве? Думаешь, что «ох, похоже, ей так захотелось» пройдет?

Не зная ее, не понять и мотив. Увидев истинное лицо Ёко Цукимори, только я бы услышал такое заявление.

- Но разве у тебя нет другого выбора? Это ответ, который ты нашел. И не важно, поверят тебе или нет, - игриво сказала она.

- Ага. Я только опозорюсь, - ответил я, покачав головой.

Магия исчезла, как только я протянул рецепт убийства, свою козырную карту, ей и раскрыл его содержание.

Я понял, что, в конце концов, рецепт убийства был просто «клочком бумаги».

Она показала мне, что он был ценен не тем, что был рецептом убийства, хотя я лелеял его, как собственную жизнь, но тем, что был рецептом убийства Ёко Цукимори.

В тот момент, когда я оправился от шока от игры в кошки-мышки, на меня хлынуло другое чувство.

Это чувство, так не подходившее моему характеру, можно было описать, как защитную реакцию.

Как она и сказала, она доверила рецепт мне, потому что я очень скучал. Потому что она поняла, что я наверняка проявлю интерес к тому, что предлагал этот рецепт.

Я служил источником развлечения.

Она тоже искала чего-то захватывающего в своей скучной повседневной жизни. В этом плане наши интересы дополняли друг друга.

Однако я пришел к другому выводу.

По мне, груз рецепта убийства мог оказаться для нее слишком велик.

Она была потрясена. Находка рецепта убийства и совершенно неожиданной стороны своей матери беспокоило ей больше, чем она могла себе представить. Она неосознанно продолжала думать, что с этим делать, и, в конце концов, после долгих поисков доверила рецепт мне.

Этот сигнал нельзя было назвать просьбой о помощи. Возможно, она просто хотела поделиться информацией. Может быть, она всего лишь хотела, чтобы про него узнал кто-то еще.

Этот груз и вправду был чересчур велик, чтобы нести его одному.

Может быть, я слишком много воображал, но я ничего не мог с этим поделать, потому что именно такое впечатление у меня сложилось. Моя досада испарилась.

Мысль о том, что сама Ёко Цукимори, которая могла гордиться тем, что она единственный совершенный человек в мире, тряслась, как беспомощная девочка и полагалась на меня, заставила сердце забиться чаще.

«Как же чудесно», - говорило оно.

Мой взгляд упал на циферблат часовой башни.

- Уже за полночь?

Когда я прошептал это, она поспешно развернулась, подол ее платья крутанулся, как зонтик. Стрелка часов давно перевалила за полночь.

- Боже мой. Как я могла пропустить такое важное событие?

Какая редкость – она была обескуражена.

- Вообще-то, сегодня – мой день рождения. Ох, а как же мой план выклянчивать у тебя все, что на ум придет, как только пробьет двенадцать…

- Поздравляю, - сказал я до того, как она продолжила.