Гектор и секреты любви

Гектор подумал, что Жан-Марсель взял на себя задачу, привычную Гектору: помочь человеку обуздать свои эмоции. Но Гектор и сам уже успокаивался, ему удалось взглянуть на ситуацию со стороны, и он согласился, что все так и есть: Клара стала меньше любить его и потому полюбила другого человека. Конечно, можно кого-нибудь в этом обвинить (некоторые даже доходят до убийства, и Гектор был более чем готов написать нескольких прочувствованных слов о третьей составляющей любовных страданий — гневе), однако, раз любовь неподвластна воле, можно ли наказывать людей за чувство, которое они сами не выбирали? В любом случае письмо Клары освободило его от второй составляющей — чувства вины. Так он подумал в тот момент, когда такси высадило их у входа в Реасе Hotel.

— Идите, я догоню, — сказал Жан-Марсель, пересчитывая сдачу, которую протянул водитель.

Гектор вошел во вращающую дверь, пропустившую в свое время множество знаменитостей. Одновременно с ним через эту же дверь из отеля вышли две китаянки, увешанные драгоценностями. Он подумал:

Цветочек № 23. Любовь — как вращающаяся дверь: крутишься в ней совсем рядом с любимым существом, а встретиться никак не удается.

Гектор и Клара все еще любят друг друга?

Спрятавшись, словно охотница в джунглях, за большим креслом с обивкой, украшенной изображениями тигров в прыжке, Вайла наблюдала, как Гектор входит в Реасе Hotel.Он направился к стойке и стал о чем-то расспрашивать одного из служащих, который, похоже, не понимал его английский. А вот Вайле все сразу стало ясно. Она следила за Кларой до гостиницы, мучимая странным удовольствием, которое испытывала, страдая от превосходства соперницы и одновременно стремясь узнать побольше о столь опасном для нее человеке.

Вот Клара поднялась в номер, и Вайла приготовилась испытать один из самых болезненных ударов в своей жизни: увидеть, как Гектор присоединится к ней.

В этот момент Клара появилась в холле, а за ней следовал грум с чемоданом на тележке.

Клара и Гектор заметили друг друга одновременно. Гектор сделал три шага ей навстречу, и тут Клара подняла руку, загораживая лицо, а другой рукой сделала ему знак не приближаться. Вайла сообразила, что за этим жестом скрывался не властный приказ, а скорее мольба о милосердии, словно разговор с Гектором принесет Кларе еще большую боль. Гектор резко остановился, а Клара, согнувшись под тяжестью страдания и с трудом сдерживая слезы, направилась к выходу. Вайла продолжила читать эмоции, мелькающие на лице застывшего в неподвижности Гектора, и распознала среди них жалость и еще ярость, а также муку утраты. Все это она поняла, но не заметила, что по ее лицу, словно облака, проплывают ровно те же эмоции. Потом Гектор как будто проснулся и догнал Клару. Он подвел ее к дивану неподалеку от Вайлы, которая по-прежнему скрывалась от них. Некоторое время Клара и Гектор молчали. Клара вытерла слезы.

— И сколько это продолжается? — спросил Гектор.

Клара пожала плечами, будто это не имело никакого значения.

— Месяц, три месяца, полгода?

Клара собралась встать, и Гектор понял, что пошел не по тому пути.

— Ладно, хорошо, придется мне и с этим разбираться. С подозрениями. Ну вот скажи, когда мы поехали на уикенд к твоим родителям, ты уже была с Гюнтером?

Клара возмущенно вскинулась:

— Нет конечно!

Гектор видел, как слезы текут по лицу, столь им любимому. Любовь — действительно страшная вещь: как же двое любивших и, возможно, продолжающих любить могут доставлять друг другу такие страдания?!

— А зачем ты прилетела в Шанхай?

Клара снова пожала плечами, но на этот раз, чтобы посмеяться над собой.

— Мне пора, — сказала она. — Мой самолет…

— Мог бы по крайней мере отправить тебя самолетом компании, — заметил Гектор.

Стоило ему произнести это, как он почувствовал свое полное ничтожество, но было уже поздно.

Его раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, желание обнять Клару, прижать ее к груди, а с другой — мысль, что изменившую тебе женщину обнимать невозможно.

В конце концов он увидел, как она встала, пересекла холл и исчезла за дверью. И на его сердце появился еще один рубец.

Жан-Марсель понаблюдал за этой сценой с участием Клары, Гектора и Вайлы, а потом осторожно покинул гостиницу через другие двери, чтобы подождать у входа. Он подошел в тот момент, когда Кларино такси отъезжало. Он знал, что Вайла так и будет сидеть, скорчившись, за креслом, пока Гектор не вернется в их отель. Жан-Марсель разбирался в восточных женщинах. Что и было одной из его проблем, поскольку жена как раз в этом его и подозревала.

В такси он сказал Гектору:

— В конце концов, все не так страшно. Я прихожу к окончательному выводу, что ваша беда — слишком широкий выбор.

— Ничего подобного! Она любит другого.

— Ну-ну. Она прилетела в Шанхай и заплакала, едва увидев вас.

— Это говорит о том, что она привязана ко мне, но настоящей любви больше нет.