Гелен: шпион века

После этого Блейк дал интервью газете «Известия», которая опубликовала его в виде нескольких пространных статей. Блейк утверждал, что до назначения на работу в Берлин, в апреле 1955 года, он был заместителем главы отдела технических операций британской разведки, в задачи которого входило подслушивание разговоров граждан СССР и других соцстран в разных концах света. По словам Блейка, в Германии инициатором подобных операций был некий Питер Ланн, старший сотрудник представительства британской разведки, под началом которого Блейк и работал в Берлине. «Подобные операции были тогда обычным делом, и ни англичане, ни американцы не жалели на них средств». После этих слов Блейк добавил, что сорвал одну из наиболее масштабных операций западных спецслужб за последние двадцать лет — так называемую операцию «Золото», связанную с туннелем для подслушивания телефонных разговоров в Берлине.

Когда Блейк сделал свое признание, Гелен уже находился на пенсии. Тем не менее он имел все основания в очередной раз покритиковать халатное отношение к мерам безопасности, типичное для разведок западных стран. Ведь Блейк в одночасье лишил его самого дорогого приобретения, которое обошлось ЦРУ почти в шесть миллионов долларов. Кстати, сам Блейк отнюдь не был вхож в кабинеты начальства, где проводились совещания на высшем уровне, на которых обсуждались вопросы сооружения секретного туннеля. Правда, у Блейка нашелся помощник — бывший геленовский осведомитель по имени Хорст Эйтнер; по всей видимости, именно он — кстати, тоже двойной агент — рассказал любознательному англичанину о странных делах, что происходят в Рудове-Глинике. У себя в представительстве СИ С Блейк имел возможность ознакомиться с кое-какими конфиденциальными отчетами, многие из которых содержали ссылки на перехваченные телефонные разговоры в Советском Союзе. Блейк был отлично знаком с подобными методами и быстро сообразил, что к чему. Вероятно, свое открытие он сделал примерно через год после прибытия в Берлин, поскольку свое начальство из КГБ он поставил в известность не ранее марта 1956 года, то есть когда туннель уже успешно функционировал несколько месяцев.

На протяжении почти двух недель после получения информации русские ничего не предпринимали, ожидая результатов визита в Лондон Хрущева и Булганина.

Когда же 22 апреля русские, наконец, ворвались с туннель, они застыли перед последней стальной дверью с надписью: «Вы входите в американский сектор». Это был короткий отрезок туннеля, ведущий к радиолокационной станции. Русские вняли предупреждению.

После того как представители советских и восточногерманских спецслужб прочесали «частым гребешком» все проходы и камеры и извлекли из них все найденные магнитофоны и техническое оборудование, туннель распахнул свои двери жителям Восточного Берлина, чтобы те могли удостовериться «в дьявольских кознях западных шпионских служб против социалистических стран». Полковник Иван Коцюба из представительства КГБ в Карлсхорсте, который также играл роль своего рода пресс-секретаря при советской комендатуре, пригласил западных корреспондентов и главных редакторов газет из обеих частей Берлина на пресс-конференцию, после которой провел их по туннелю. У входа на всякий случай поставили несколько грузовиков с советскими солдатами и Народной Полицией, а передвижные генераторы снабжали электричеством мощные прожектора. Все это скорее напоминало съемочную площадку какого-нибудь голливудского боевика. Журналистов небольшими группами провели по туннелю, причем сопровождавшие их советские офицеры не скрывали своего восхищения отличным качеством инженерных работ.

На протяжении полутора месяцев туннель стал местом паломничества туристов из Восточного Берлина. Автобусы доставляли в Глинике тысячи «рабочих делегаций», причем не только из Восточного Берлина, но и всей ГДР, и даже из Советского Союза и Польши. Побывали здесь в сопровождении учителей и советских офицеров также и тысячи школьников.

Вскоре после разоблачения геленовской операции Советское правительство направило ноты протеста в Вашингтон, Лондон и Бонн с требованием «жестоко наказать тех лиц и те секретные организации, которые занимаются подземным шпионажем». Однако ни Госдепартамент США, ни британский Форин Оффис не пожелали признавать свою причастность к загадочному туннелю. Пентагон и ЦРУ также хранили молчание. Первое признание последовало от Аллена Даллеса лишь спустя много лет, когда он вкратце упомянул об этой операции в своей книге, опубликованной в 1963 году. Даллес признал, что туннель использовался по назначению. «Подавляющая часть операций имела довольно низкий коэффициент полезного действия — и туннель, и самолет У-2, и подобные им. Мы отдавали себе в этом отчет с самого начала проекта. Самым трудным было поставить точку, принять решение о свертывании операций».