Гелен: шпион века

Арденнская операция началась 16 декабря и продолжалась до самого Рождества. Немцам удалось осуществить прорыв, в результате которого американцы понесли тяжелейшие потери, но героическое освобождение Бастони силами 101-й американской воздушно-десантной дивизии положило конец немецкому наступлению. Гитлер тем не менее продолжал слать командующим настоятельные приказы, что Бастонь надо взять любой ценой, и наступление было продолжено. Затем с севера нанесла удар 1 — я американская танковая дивизия, а 3-я армия генерала Паттона осуществила прорыв немецких позиций с юга. Накануне Рождества Мантейфель принял решение, что от полного уничтожения немецкие силы спасет только быстрое отступление. Но Гитлер, как всегда, имел свою точку зрения — единственно истинную: «Мы разгромим американцев. Я не верю, что враг способен противостоять сорока пяти германским дивизиям». А тем временем эти дивизии уже были отброшены назад и обескровлены, и после нескольких неудачных контратак войска фельдмаршала Моделя едва не оказались отрезаны устремившимися вперед англо-американскими частями. Немцы понесли огромные потери: 120 тысяч убитыми, ранеными, захваченными в плен; 600 танков и орудий, которые пришлось бросить или уничтожить; более полутора тысяч самолетов — практически все, что оставалось от люфтваффе.

И вот теперь прорыв англо-американцев на западе и быстрое и мощное наступление русских в Восточной Пруссии, на Висле и на Дунае слились в единую волну, грозившую захлестнуть Третий рейх.

8 января, когда Гитлер, проклиная генералов на чем свет стоит, дал согласие на отступление из Арденн, Гелен отдал Гудериану последнюю подготовленную сводку о положении на фронте. В ней говорилось о бедственном положении немецкой группы армий «Центр», которая несла тяжелые потери под ударами армий маршалов Рокоссовского и Черняховского.

Гелен писал следующее: «Перед лицом наступления со стороны превосходящих сил группа армий «Центр» более не в состоянии удерживать занимаемые ею позиции. Необходимо принять решение о упорядоченном отступлении с нынешних позиций, с тем чтобы удержать отдельные районы Восточной Пруссии, или же об отступлении из Восточной Пруссии. Если советское наступление и далее будет продолжаться столь же успешно, то это решительным образом скажется на дальнейшем ходе военных действий. Потеря Восточной Пруссии — это еще не окончательное поражение».

Гудериан и Гелен выехали из Цоссена бронированным поездом в Ставку фюрера в Цигенберге. Гелен мучался болями от холецистита — как он это сам называл, «профессиональной болезни», — однако ему хотелось увидеть фюрера и высказать тому всю правду. Гудериана и его адъютанта капитана фон Фрейтаг Ло-рингхофена проводили в кабинет Гитлера. Гелену же было сказано, что фюрер не желает его видеть, и он вернулся в поезд. Гудериан вернулся через час бледный как полотно и дрожащим голосом заявил, что, ознакомившись с геленовскими выкладками, Гитлер рассвирепел. Смахнув документы и карты со стола, он закричал: «Ну это же полный идиотизм! Уберите этого человека… Его место в психбольнице!»

Гудериан тоже вышел из себя: «Уж если Вы хотите упрятать в «желтый дом» Гелена, то тогда можете посадить туда и меня!» Гитлер набросился на него с кулаками. В кабинете находились также Геринг, Кейтель, генерал-лейтенант Пауль Винтер, генерал Вильгельм Бургдорф и помощник Гитлера по вопросам флота адмирал фон Путткаммер. Дважды Геринг и Винтер пытались встрять между спорщиками. Правда, вскоре Гитлер поостыл, заявив следующее: «Никогда еще на Востоке не было такой благополучной ситуации с резервами, как сейчас!» Гудериан возразил: «Если бы Вы внимательнее ознакомились с отчетом Гелена, мой фюрер, Вы бы поняли, что Восточный фронт — это карточный домик. Стоит его потревожить в одном месте, как он в ту же секунду рухнет».

При этих словах Гитлер вновь впал в истерику, и Геринг был вынужден проводить его из кабинета. Гудериан высказал Гелену все, что наболело: «Он окончательно свихнулся… все безнадежно, но что нам остается? Будем воевать дальше». Оба отдавали себе отчет, что угодили в немилость. 22 января в Майбахском бункере № 5 под Цоссеном они провели очередное совещание. Гудериан запросил у Гелена свежую сводку, поскольку на 29 января была назначена очередная встреча у Гитлера. Когда же Гелен вернулся к себе в «восточный отдел», ему вручили шифрограмму, содержащую приказ Гитлера о переводе подразделения отдела «Иностранные армии — Восток», отвечавшего за дезинформацию противника, из-под контроля Гелена в ведение Главного управления имперской безопасности. В приказе, в частности, говорилось: «Приказом Верховного Главнокомандующего группа дезинформации с 22 января 1945 года переводится в ведение РСХА. Новый адрес следующий: Военный отдел РСХА, КОЕМ-1А, капитану фон Берхтольсгейму. Телефонная связь: Вальдбург ОКВ, капитан фон Берхтольсгейм, коммутатор 414, Набер, коммутатор 415. После 22 января все донесения должны направлять исключительно по этому адресу».