Гелий-3

Вокруг было так пусто и серо, что казалось, будто они уже на Луне. База «Старпорт» фирмы «Орбит Лайнс» примостилась на ровном участке пустыни Гоби, в ста с чем-то километрах от некоего Даланзадгада, самого крупного города в окрестностях, и больше там не было в буквальном смысле ничего — лишь серая каменистая равнина, изредка поросшая сухими кустиками, а на горизонте такие же серые горы. Сам космодром, несмотря на громкое название, напоминал скорее заброшенный аэропорт. Не было ни ракет, ни опор, ни стартовых установок — только десятка полтора плоских, как таблетки, зданий, которые, несмотря на свои размеры, на подобных просторах и при отсутствии объекта для сравнения особого впечатления не производили. Широкая взлетная полоса тянулась до самого горизонта, и по ней каждый день ползали оранжевые угловатые машины, убирая пустынную пыль. Здания были ослепительно-белыми, пустыня — серо-желтой, небо — лазурно-голубым. В воздухе вращались чаши больших радаров из армейских излишков.

И всё.

Днем было довольно-таки жарко, ночью холодно, но вряд ли нашлась бы хоть одна причина, способная выгнать наружу.

В достаточно комфортабельном номере отеля все было обтекаемой формы, белого или темно-синего цвета, как в каком-нибудь научно-фантастическом фильме двадцатого века, на стенах висели в алюминиевых рамках фотографии знаменитых астронавтов прошлого, галактик и Земли с орбиты, а также изображения похожих на белые элеваторы, обросших решетками и антеннами космических кораблей эпохи пилотируемых полетов.

Еда напоминала ту, что подавалась на борту приличных самолетов, в таких же «космических» формочках и тарелочках из меланина — чуть лучше, чем на подводной базе, и значительно хуже, чем на борту бизнес-джета, которым они сюда прилетели.

Норберт понимал, что данное заведение рассчитано на самых богатых туристов в мире, и вся эта спартанская обстановка носит явно преднамеренный характер. Эти люди платили за то, чтобы полететь к звездам и взглянуть на планету в иллюминатор; им хотелось чувствовать себя первопроходцами, астронавтами и асами космических просторов, а не избалованными богачами.

Их разделили на три команды по шесть человек и назначили время старта с интервалом в четыре дня. Норберт оказался в третьей группе, которой предстояло лететь последней — вместе с Птакером, Фосой, Кроликом, Анголом, который уже пришел в себя, отказался от предложенного ему отпуска и удовлетворился премией, а также еще с одним типом, которого Норберт не знал и не помнил его прозвища, очередным ворчливым быком с бритой головой и татуировкой на могучих бицепсах. Собственно, все эти контрактники выглядели словно крепко сложенные братья из большой, слегка умственно недоразвитой семьи. Тот пока что заговорил с ним лишь однажды, во время утренних занятий в тренажерном зале, когда заметил, как Норберт регулирует настройки машины: «Ты что, этой штукой обмахиваться собрался или тренироваться?»

Космический корабль напоминал бизнес-самолет, примерно такой же величины, как и их собственный «пьядджио», только весьма замысловатой формы; его задранные крылья меняли геометрию во время входа в атмосферу, действуя как аэродинамический тормоз. У него имелось несколько приводов: ракетный форсаж, приспособленный к разреженной атмосфере пульсационный двигатель, а также маневровые двигатели для работы в космосе. Таких кораблей у фирмы было три.

В стратосферу их поднимало на собственной спине настоящее чудовище — шестимоторный гигант с опущенными крыльями, на которых можно было бы устроить приличных размеров манифестацию, построенный по чертежам китайского стратегического бомбардировщика.

Во время первого старта, который Норберт наблюдал с обзорной террасы, не было никаких ошеломляющих спецэффектов, как при запуске обычных ракет, зато раздался столь ужасающий рев, что Норберт сразу же понял, почему они находятся посреди самого безлюдного места на Земле. Самолет с закрепленным на фюзеляже кораблем взмыл в воздух в конце полосы, извергая голубое пламя и поднимая клубы песка в отдаленной на полкилометра пустыне, а потом быстро исчез из виду. Вскоре до них донесся грохот преодоленного звукового барьера.

Остальное они могли видеть на большом экране, который одновременно показывал картинку с нескольких камер внутри корабля, в кабине транспортника и на его фюзеляже. Потрескивающий голос из центра управления обменивался с пилотами непонятными заклинаниями из аббревиатур и цифр. Команда лежала в своих креслах, сотрясаемая вибрацией.

Норберт знал, что все это происходит на самом деле, но сейчас это был лишь отчет на экране — нечто, что он мог с тем же успехом смотреть в МегаНете. Он ощущал неясную тревогу, хотя и странную, как бы отфильтрованную. Голоса сообщали об очередных десятках тысяч футов, запускались очередные процедуры.