Ген Человечности. Трилогия (СИ)

Время тащилось медленно, секунда сменялась секундой. Пот тек по лбу, соль засыхала на губах, но я не рисковал даже поднять руку, чтобы вытереть лицо. Глупо получить случайную пулю из-за того, что у кого-то сдали нервы.

У одного из микроавтобусов, своим корпусом закрывавшего первый этаж аэропорта со скрипом и треском отъехала в сторону боковая дверь, наружу, навстречу мне под палящее солнце вышел человек. Лет сорока на вид, крепкий, коренастый, загорелый до черноты. Левую щеку и подбородок пересекал чудовищный шрам, терявшийся на шее. В руке он держал армейскую М16А2, держал на рукоятку для переноски. Спокойно и внимательно оглядывал меня. Его внимательный и жесткий взгляд точно щуп сапера втыкался в меня, в обе машины, в прерию за моей спиной, постоянно рассчитывая, оценивая, анализируя, ища опасность. Шел он неспешно, мягко и неслышно ступая по земле, такой шаг вырабатывается после службы в разведподразделениях армии.

Он остановился в пяти шагах от меня, блекло-голубые глаза еще раз неспешно осмотрели меня.

— Курт Штайнберг, ганнери-сержант. Корпус морской пехоты США. Так я и думал…

— Алекс Маршалл. Капитан, О3. [56]Первый батальон специальных операций «Дельта». На лице ганнери — сержанта ничего не отразилось.

— Бывал?

— Пришлось. Мы в основном в «суннитском треугольнике» работали, постоянная база в районе Ар-Рамади. С пятого по восьмой год покувыркались. Ни дня без обстрела…

— Точно… — на загорелом лице мастер-сержанта нарисовалось некое подобие улыбки — мы в основном иранскую границу прикрывали. В тех краях и лагерь был. Кто с тобой?

— Трое, одна гражданская. Одна из ФБР, и мой брат — он из медиков, служил в Форт-Детрик.

— Этих ты сделал? — Штайнберг кивнул на догорающий Юкон.

— Есть грех. Зря?

— Да нет… За помощь всегда благодарны. Ты сейчас за кого?

— Да ни за кого. Мне бы до Техаса добраться. Домой еду. Поговорить бы надо, может, и найдем точки соприкосновения. Ты как?

— Можно… — кивнул Штайнберг — только особо на нас не рассчитывай. Ни оружия ни патронов у нас лишнего нет, ни жратвы. Зато проблем выше крыши.

— Да насчет этого — чужого не надо. Мне бы обстановку выяснить, с местными потолковать — кто здесь где и как мне через Рио-Гранде лучше переправиться. Может и вам чем помогу…

— Тогда пошли — Штайнберг махнул рукой, видимо давая сигнал, что все нормально — ты, кстати не возражаешь, если мы трофеи себе заберем. У нас со стволами туго, в основном гражданские винтовки и дробовики. А у этих — Калаш у каждого.

— Да ради бога…

Питер и Энджи остались в машинах — на всякий случай — Энджи пересела за руль. Машины отогнали подальше и чуть в сторону, чтобы прикрыть. Контрольный срок — час, если за это время я не покажусь в окне первого этажа или не дам знать по рации, что все нормально — значит все совсем не нормально и нужно действовать по ситуации. Скорее всего, сваливать.

Из оружия я навьючил на себя Knights Armament и МР7, на штурмовой винтовке демонстративно зарядил подствольник. Штайнберг с жадностью посмотрел на вооружение, но ничего не сказал.

Внутри здания аэропорта отчетливо пахло кровью, испражнениями, потом и порохом, запах был тяжелым, бил по нервам, напоминал совсем скверные времена. Как-то раз нас прижали на блоке, помощь не могла пробиться к нам два дня — пахло тогда точно также…

Поднявшись на второй этаж, Штайнберг уверенно лавируя между завалами и баррикадами, прошел в небольшую подсобку, видимо теперь переоборудованную под штаб, сел на раздолбанный стул, второй пододвинул мне. Оседлав стулья, мы молча уставились друг на друга…

— Куришь?

— Нет… — отрицательно качнул головой я.

— Это хорошо — странно усмехнулся Штайнберг — а вот у нас тут курева на три дня осталось, жратвы — на четыре. Да и то какая это жратва — баловство одно. Только спиртного выше крыши. А дальше — живи, как хочешь…

— Давно здесь сидите?

— Одиннадцать суток, двенадцатые пошли. Сидим…

— Сколько вас?

— Семьдесят шесть душ. Причем боеспособных — только тридцать, остальные — женщины, дети. Гражданские, в общем. Как началось, все сюда рванули. Взлететь не получилось, «Огненную завесу» [57]объявили. Тут и остались. И теперь — ни туда, ни сюда.

— Огненную завесу? Уверен?

— На сто процентов. На диспетчерскую вышку пришло — немедленно сажать все находящиеся в воздухе самолеты. Полное дерьмо. Сидим здесь как в аду. Интересно знать, что за хрень вообще происходит… Интересные дела. Огненная завеса, значит…

— Интересно знать? — переспросил я — ну, сейчас узнаешь. Мой брат медик, он как раз и расскажет. Я его сюда приглашу — не возражаешь?

Пасео дель Волкан З

дание аэропорта «Двойной Орел 2»

— Полный … — Штайнберг откинулся на спинку драного, продавленного офисного кресла, притащенного им откуда то в свою берлогу из аэропортовских кабинетов — нет, ну это полный п…ц. Получается, что теперь любой может заразиться?

— Не любой — ответил Питер — примерно десять процентов человеческой популяции невосприимчива к вирусу, такова особенность генотипа организма.