Ген деструктивного поведения

Ещё покидая основной объект, мы на пульте в дежурном помещении отключили освещение на автостоянке, но оставив его на остальной территории турбазы. Дорога, ведущая к выездным воротам, как раз освещалась. Мы двигались колонной в две машины, впереди был наш джип, а за нами ехал полковник Климов со своим пьяным пассажиром. Не доезжая до ворот, Алексей остановил автомобиль. За руль мы решили посадить именно его, потому что майор не только прекрасно умел пилотировать, но и считался мастером вождения машин всех видов, включая боевые. Я коротко кивнул Димычу. Он без слов понял моё распоряжение и, осторожно открыв дверь машины, тихо выскользнул из салона джипа, мы же двинулись дальше. Около ворот Алексей вновь остановился, ибо проезд был закрыт. Глухие железные ворота закрывали выезд с турбазы. Из окна выглянул охранник и махнул нам рукой, прокричав, что у него распоряжение никого не выпускать до особого разрешения, мол, звонили с местного полицейского участка и сообщили о чинимых в округе безобразиях со стороны курдов. Охранник тщетно силился рассмотреть нас. В тёмном салоне автомобиля, да ещё с затемнёнными стёклами никого не было видно. Он никак не мог понять, кто же сидит там, к тому же на нас были надеты комбинезоны чёрного цвета. Охранник очень уж старался и так, и сяк присмотреться к машине и хотя бы приблизительно определить количество пассажиров в салоне, но ему это никак не удавалось. От нашего взгляда не укрылось такое необычное рвение вахтёра.

— Значит, тревогу они сыграли. А на всякий пожарный дали указание никого не выпускать! Правильно, Алексей? Через пару минут, а может чуть больше или меньше сюда подкатит местная полиция и служба безопасности.

— Думаю, ты прав! Посмотри, Саша, внимательно. Оружие-то у них наготове!

— Не вижу отсюда, но, думаю, скорее всего, наготове!

Климов, конечно, не слышал нашего разговора, но во все глаза, сидя в своей машине, он внимательно следил за действиями прапорщика Сокольникова, который в этот миг спокойно и без суеты приближался со стороны сквера к дежурной смене, нёсшую вахту на въездных воротах турбазы. На дороге, ведущей к выходу, было довольно темно, да и вообще территория турбазы освещалась не так ярко, как соседний с ней секретный объект, к тому же, как я уже сказал, мы отключили освещение на автостоянке и этим дополнительно чуть затемнили дорогу. Дмитрий, не торопясь, приближался к охранникам, которые вели себя так же очень спокойно. Увидев, что наши автомобили выполнили их требования, и водитель переднего джипа вроде как даже хочет развернуться, они не стали выходить из своего помещения наружу. По-видимому, охранники всё-таки ничего не знали о нападении. «Значит, их не поставили в известность, а просто распорядились никого не выпускать», — размышлял я про себя, пока Димка добирался до ворот. Вообще нам немного везло, можно сказать, фартило. Мы поймали кураж, если не считать промаха с» Разработчиком».

Как раз в тот момент, когда Димыч уже поднимал свой пистолет, в будке у охранников зазвонил телефон, и загорелась лампочка сигнальной тревоге на пульте. Один из них тут же бросился к тумблеру, дабы заблокировать механизм открытия ворота, но не успел. Прапорщик первым же выстрелом уложил его, когда до нажатия кнопки оставалось мгновение. Пистолетная пуля не позволила этого сделать. Дмитрий пользовался своим любимым оружием, автоматическим многозарядным пистолета системы Стечкина ²⁰, с которым он никогда не расставался. Девятимиллиметровая пуля этого пистолета обладая колоссальным убойным и шоковым эффектом, способна на полном ходу остановить бегущего лося или матёрого секача. Однажды, по воле судьбы я сам как-то испытал её действие на охоте. Меня в буквальном смысле поразило то, что я увидел, ибо убойная сила пули от пистолета была просто огромной. Что же тогда говорить про человека? Охранник в буквальном смысле был отброшен на противоположную стенку, ударившись о которую затих, не подавая признаков жизни.

Второй вахтёр сразу не понял, что произошло с его напарником, ибо выстрела он не расслышал. Пистолет был оборудован устройством, поглощавшим звук и вспышку сгоревшего пороха. Когда же охранник опомнился, было уже слишком поздно. Хотя он и пытался выхватить из кобуры свой пистолет, но Димыч-то всё-таки был уже готов к стрельбе. Правда, в этот раз прапорщику пришлось стрелять дважды. Охранник оказался шустрым парнем. Он, видимо, увидел Сокольникова в темноте и бросился на пол, решив таким образом перехитрить своего противника. Дед предусмотрел такой шаг вахтёра, а посему и выстрелил на уровне пояса в тонкую дюралевую стенку будки, попав тому чуть ниже груди, и, когда охранник распрямился, всадил вторую пулю прямо ему в лоб между глаз, в принципе уже мёртвому.