Ген деструктивного поведения

Ночью было холодновато, но костра мы разводить не стали. Дежурили по очереди. Никаких неожиданностей не произошло. Прекрасно отдохнув и выспавшись, мы, как только забрезжил восток, были уже на ногах. Умывшись водой из фляжек, пополоскав рот, я сел за импровизированный стол, накрытый ребятами, ибо дежурил под самое утро, а посему и проснулся позже всех. Они встали немного пораньше, дав мне отдохнуть лишний час, потому, как по их подсчётам я менее всех спал за прошедшие двое суток. Завтрак времени много не занял: гречневая каша с мясом, чай со сгущёнкой и ржаные сухари со сливочным маслом. Через пятнадцать минут мы уже пустились в путь, осторожно продвигаясь чуть в стороне от грунтовой дороги. Она вела вниз в долину, где, судя по карте, находился небольшой населённый пункт. Вдоль самой дороги росли высокие и довольно густые кустарники вперемешку с хилыми деревцами. Это было нам на руку, ибо, маскируясь под их ветвями, мы довольно быстро и без приключений добрались до кишлака. Пятнадцать километров нам удалось пройти за чуть более чем за четыре часа. «Продвигаемся не со скоростью курьерского поезда, но, как говорится, тише едешь…», - начал рассуждать Димка, как вдруг остановился как вкопанный, причём так неожиданно, что шедший за ним Алексей чуть, было, не сбил того с ног. Мы как раз уже обошли кишлак, обогнув его со стороны гор, так как там кустарники постепенно переходили в лес, поэтому было и безопаснее идти. Деревенька остался за нашей спиной, группа удалилась от кишлака километра на два, когда Димка вдруг остановился столбом. Продвигаясь, мы, конечно, не забывали вести круговое наблюдение, это у нас было отработано до автоматизма. Прапорщик внимательным взглядом изучал всё, что находилось впереди него, майор отвечал за левый фланг, а я, как замыкающий в колонне, естественно, присматривал за правым и контролировал, происходящее за нами, то есть, на мне было обеспечение безопасности группы с тыла.

- Что случилось, Димыч? - спросил его Алёшка, потирая ушибленный нос.

— Командир! Командир! Стоп движение! Нас, кажется, заметили, — заговорил Дмитрий, не обращая внимания на Седого, и, когда я к нему приблизился почти вплотную, зашептал эти слова мне на самое ухо, будто кто посторонний мог их услышать.

— Ты сам-то мне чего говоришь надо делать, коли, кажется? — с напущенной строгостью спросил я его, но, тем не менее, тревожно озираясь вокруг себя. Вроде, никого не было.

— Сам знаешь, что! Но мне кажется по-настоящему! — еле слышно себе под нос огрызнулся Дед.

— Вот и сделай это! Перекрестись, а потом уже толком доложи, что случилось, — сказал я ему в ответ.

Алексей тихо отошёл в сторону, снял с плеча нашу снайперскую винтовку, которую выпало ему нести по очереди, и через оптику стал рассматривать склоны гор. Потом подошёл к нам и вновь взволнованно спросил: „Что там случилось, Дима?”

— Да вот Димке кажется, что нас заметили, — сказал я, указывая на прапорщика, который стоял и внимательно к чему-то прислушивался, куда-то вглядывался и принюхивался словно зверь, почуявший добычу или опасность.

— Ну, он ведь знает, что при этом надо делать, - почти тоже самое, как и минуту назад я, посоветовал Алёшка своему приятелю.

— Не надо шутить. Сами лучше посмотрите вон туда, — и Дед указал рукой в направлении горного склона, уходящей вверх скалы, у подножия которой протекала бурная горная река. Я взял бинокль и направил его окуляры в ту сторону, куда указывал пальцем прапорщик. «Ну и зрение у Димки!» — восхищённо подумал я. Только Сокольников, оправдывая свою фамилию, мог увидеть людей на таком большом расстоянии, да ещё и среди кустов. Мне несколько секунд пришлось присматриваться к склону, на который указал Димка, прежде чем я смог увидеть тех, кого заметил острый глаз прапорщика. Среди камней и ветвей кустов и деревьев по едва заметной горной тропинке, ведущей куда-то вверх, торопливо, то и дело оборачиваясь назад, взбирались двое - седой старик и мальчонка, лет тринадцати. Было видно, что они очень спешили. Да, всё их поведение показывало, что они чем-то весьма напуганы, и причиной испуга, скорее всего, являемся мы. «Что испугало этих людей? - задал я самому себе вполне резонный и уместный в такой ситуации вопрос. — Вероятнее всего, мы!!! Это вполне очевидно, если бы всё было по-другому, то для чего старик стал бы так часто оглядываться и подталкивать сзади мальчишку, чтобы тот поскорее взбирался? Правильно? Абсолютно - задал я самому себе вопрос и тут же ответил на него.

— Ты прав, Димыч! Они нас увидели, поэтому и спешат так сильно.

— Что будем делать, командир? По нашим законам их следует, — и Дед, как это он делал всегда, когда не хотел произносить слово «убить», характерным движением руки поперёк горла показал, что нам следовало с ними сделать по законам не нашим человеческим, но разведки, то есть войны.