Ген высоты 2.0. Женский взгляд. Биография первой российской альпинистки, выполнившей программу 7 Вершин

Группа была очень разношерстная – одни достаточно хорошо подготовленные – представители от своей федерации, а часть – непрофессионалы-любители. С такой группой да еще в таком количестве очень сложно работать. Ведь идти-то они должны все вместе вне зависимости от подготовки или опыта. Среди участников даже имелась местная оперная певица. В акклиматизационный выход до скал Пастухова она собрала вокруг себя зрителей и начала петь арии – получилось очень красиво и необычно. Наверное, это выступление можно было занести в Книгу рекордов Гиннесса как самый высокогорный оперный концерт.

В ту пору уже стали появляться первые ратраки. На них мы поднимались или до середины скал Пастухова, или до самих скал. На такую большую группу в 25 человек мне еще полагалось семь ассистентов. Шли они долго и медленно, с разной скоростью, и расползались кто куда с завидным постоянством. Приходилось бегать туда-сюда и всех снова собирать в кучу, то есть в строй. А это не так-то просто сделать. Кто-то добросовестно ждет своих товарищей, кто-то эгоистично уходит вперед.

Мы поднялись на вершину, и я замечаю, что группа из четырех корейских товарищей, считавших себя, видимо, самыми крутыми альпинистами мира, «валит» вниз, никого не дожидаясь. Я им кричу, а они – ноль внимания. Посылаю одного из гидов-ассистентов догнать их. Тот взял рацию и побежал. Через какое-то время, когда «беженцы» скрылись из виду, гид докладывает мне по рации: «Люда, я их догнал, что мне дальше с ними делать?» – «Заруби их ледорубом!» – со всей злости кричу ему в ответ. Но корейцам тогда повезло: обошлось все же без насилия. Зато потом эта фраза у нас надолго стала любимой.

Два года я работала гидом на Эльбрусе, сводила около 10–12 групп, и в основном все восхождения получились успешными. И единственный раз нам не повезло: мы не достигли вершины по объективным причинам. Вышли на штурм, и погода уже начала портиться, а когда достигли седловины, видимость упала до минимума. Подниматься далее было объективно опасным мероприятием.

У меня тогда была группа иностранцев. И, кроме нашей группы, еще несколько групп поднимались одновременно с нами. Я стала советоваться с руководителями других групп, как быть дальше, стоит ли ждать и продолжать восхождение. В результате все пришли к выводу, что необходимо спускаться.

Мы благополучно спустились, однако участники остались крайне недовольны. Поначалу я недоумевала и совершенно не понимала их реакции: ведь причины спуска были налицо, решение было принято правильное. Оказалось, что причина их недовольства была не в том, что они не сумели дойти до вершины (хотя и были расстроены этим фактом), а в том, что при принятии решения я больше общалась с другими гидами и ассистентами и мало включала в процесс обсуждения своих участников. Посему они чувствовали себя неуютно, словно стадо барашков, которых сначала ведут вверх, а затем, ничего практически не объяснив, разворачивают и спускают вниз. Это и явилось причиной их недовольства моим руководством.

Тот урок я запомнила на всю жизнь. Вывод – надо больше говорить с участниками, вовлекать в процесс, объяснять, что происходит в тот или иной момент. Потому что профессиональным альпинистам и так все ясно, а любительские команды требуют к себе большего внимания и также хотят чувствовать себя причастными. Принимая решение, необходимо объяснять, на основании каких факторов оно было принято, чтобы впоследствии не возникли недоразумения и претензии.

С тех пор я делаю так всегда. И подобных ситуаций больше не возникает.

У меня остались только приятные воспоминания от работы в «Пилигриме». Причем основными гидами в этой фирме тогда работали три женщины: я – временно и две – постоянно. Звали их Оксана Кошка и Марина Мигурская. Очень известные персонажи в Приэльбрусье. Если вдруг услышите про них, имейте в виду: Кошка – это не животное, а человек. Да к тому же женщина[24].

В сезон 2002 года, когда я впервые стала работать гидом, Саша вел на вершину группу венесуэльцев в рамках их собственной программы «7 вершин». У этой группы на кофтах была нарисована карта мира с этими самыми семью вершинами – высочайшими точками всех континентов. У них-то мы и взяли потом эту идею, когда занялись вплотную своим проектом.

Тогда мы заработали немало: чуть ли не одну тысячу долларов на двоих! Обрадовались и купили на эти деньги подержанную «Ниву». И на этой «Ниве» с восьмимесячным Максом отправились в Москву. И как раз на въезде в столицу «Нива» приказала долго жить. Кое-как на ней доехали (или, скорее, она на нас доехала) и продали ее очень быстро и удачно.