Ген жизни

– Я его с выпускного не видела. Он тогда сильно на меня разозлился, увидел меня с Федюркиным. Был еще один балбес у нас в классе, – засмеялась Евдокия, закидывая косу вокруг головы, впивая в нее шпильки.

Она спускалась в новом коттедже со второго этажа по белоснежной лестнице с закругленными балясинами. Черные глаза искрились смехом, глядя на белоснежный костюм Василия Федоровича. Конечно, как она могла не влюбиться тогда в белый парадный костюм, в белые перчатки морячка, которого привез с собой в гости Витька. Она, только глянула на него, сразу поняла, что ни Витька, ни балбес Федюркин не были ее первой любовью. Вот оно первое и настоящее чувство! Вася Паделкин!

Затем были письма до востребования, телефонные переговоры, редкие встречи в санатории «Заполярье». Именно этот санаторий они облюбовали для своих любовных встреч. Их устраивало, что круглый год бассейн с морской водой. Ухоженные аллеи рододендронов, по которым гуляли космонавты, и ни одного знакомого лица. Их встречи от рейсов к рейсу, в которые Василий Паделкин якобы ходил часто, были хорошо запланированы. Штурманам разрешали поговорить по телефону с любимыми, умеющими ждать.

Это совершенно не относилось к легкомысленной Евдокии Петровне. Она стольких партнеров поменяла, что забыла их лица. Помнила тех, у кого были деньги. Но деньги быстро обесценивались, как ее любовь. Тогда вход шла власть, поэтому она стала работать директором универмага. Приватизировала его каким – то образом. Стала владелицей первой по величине торговой точки, пустила в аренду торгашей со своим турецким товаром, собирали с них мзду. Все говорили, что у нее покровитель из Москвы. Кто он никто не знал. И вдруг этот покровитель появился в белом костюме, возил на мэрсе, открывал дверь, когда выходила. Детей у нее не было. Аборты не проходят бесследно. Еще девчонкой сделала первый в десятом классе. Отцом был Виктор Мурманский. С тех пор Дуся ненавидела всех детей и тех, у кого они были.

– Ну что твоя с щенятами жива еще? – брезгливо передергивала плечами Дуся, поправляя шпильку.

– Куда денется? Пусть работает на благо российской экономики. Это ты у меня умница, дело свое есть. А Валька всю жизнь на моей шее. Хватит, скинул ярмо.

– Правильно, жить нужно с теми, кого любишь! Ты же меня любишь, Василий?

– Больше жизни! Как в первый раз увидел, пропал.

– Витька не знает про нас?

– Даже не догадывается. Лихо ты все придумала, поздоровалась, а в руке записка застряла, адрес твой до сих пор помню.

– Я же тебя пожалела, глупого, подумала такой молодой, уже женатый. Я страсть как женатых люблю! – засмеялась Дуся, хватая его за галстук. – Это мое хобби, мужей из семьи уводить.

Василий Федорович улыбнулся натянуто шутке, привык к выходкам любимой. Он был в ней уверен, ведь столько лет ждала. Он специально привез семью в Ставрополь, как прикрытие, чтобы уйти к ней. Куда же он мог бежать от Барона, как не на его родину. Этот хитрый ход Дуся ему подсказала.

– Барон никогда не догадается, где ты скрывается, поверь мне! – смеялась Евдокия.

Действительно после того, как Дусю едва откачали в больнице, Виктор Мурманский был уверен, что убил ее. Так сообщила мать. Она не любила выскочку Дусю из неблагополучной семьи. Отца у нее никогда не было, мать работала на железной дороге, жили на Вокзальной улице в коммуналке. Конечно, Вите не пара.

Но они продолжали сидеть в аллее напротив их дома каждый вечер, целовались. Когда на выпускном она с отцом застукала ее с Федюркиным в страстном поцелуе, за косы утащил в ту же аллею, пообещал, если увидит с сыном, убьет.

На следующий день Виктор уехал в Питер поступать в мореходку. Когда с другом приехал на каникулы, узнал, что Дуська живет с каким – то председателем то ли колхоза, то ли садоводческого кооператива, разбираться не стал. Подстерег возле ресторана «Нива», за косу потащил в парк рядом с театром, бил так сильно по голове, по лицу, месиво оставил, не узнать было, затем толкнул на скамейку, она о железную ножку головой сильно ударилась, кровь из дырки хлынула фонтаном, свисток милиционера, он за памятник спрятался, видел, как скорую вызывали, как простыней накрыли, как убитой назвали. А дальше, как во сне, мать в слезы, сходила по его просьбе на Вокзальную. Ее с криками выгнали, сообщили, что Дусю убили, что она мать убийцы! Виктор тогда бежал из города, больше в Ставрополь не вернулся, занялся фарцовкой, сел в тюрьму, а на Дусю зол был, что шлюхой оказалась. Из – за этого на весь женский род обиделся, измены простить не мог.

Но Василий Паделкин был намного сообразительней, написал «убиенной» любовное письмо, получил ответ до востребования, ничего другу не сказал. Пригласил Дусю в Питер. Она приехала тайно, в лучшем номере гостиницы «Англетер» кувыркалась с ним под носом у Витьки, когда тот в гостинице джинсы продавал. Они смеялись над убийцей, адреналин кровь подогревал. С одной стороны, – дура Валька, с другой – Витька Мурманский.

Глава 7