Гендальев

– А, ну понятно, – сказал Полуоткатов, – но знаешь, что я позже узнал, Витя? Я узнал, что наша бывшая коллега Милана, была как раз подругой твоей сестры, Оксаны. Вот такие дела. А поскольку для Миланы я, и соответственно ты, теперь враги по гроб жизни, стоит ли удивляться, что она передала своей подруге всё видение ситуации со своей, обоссаной колокольни?

Гендальев был очень удивлён.

Да, пожалуй, Семён снова прав. Тем более его поразило, что Оксана, заявляя о том, что перестаёт лезть в его жизнь, тем не менее, фактически постоянно за ним следила через эту сучью тварь Милану. Вся эта дружба, посиделки в кафе по пятницам, теперь представились ему в ином свете.

– Вот же сука!

– Да-да, – подтвердил Семён. – А теперь, Витя, кто будет рассказывать твоей сестре о твоих делах, жизни и вообще обо всём? Цыганский? Будь уверен – нет. Я? Я бы может и стучал бы, если бы то мне было выгодно. Но во-первых, оно мне не выгодно. А во-вторых, я ведь для твоей сестры враг номер один, так?

Так.

Виктор был рад, что все точки над ё расставлены. Теперь уж он точно перестанет сомневаться. Пошла она, эта сестра. Нашла себе игрушку, сука. До свиданья.

И жизнь продолжилась. Впереди Гендальева ждало только светлое. Впереди только новые крупные достижения, богатство, процветание и слава. Слава крутого и влиятельного лоера, чёрт возьми!

Глава седьмая. Пятница

Будильником он уже не пользовался. Просыпался – когда просыпался, за исключением дней, в которые были назначены судебные заседания на утро.

А сегодня была пятница.

Лениво открыв глаза, его взгляд зафиксировал время на настенных часах: половина девятого. Виктор скинул с себя руку, обнимавшей его девицы и встал с постели.

Он сходил в туалет, справил естественные нужды и поставил чайник.

– Ууу, котик, ты где? – услышал он её голос.

– Вставай, давай, мне на работу надо, одевайся.

Он встретил её на ночной вечеринке, когда пару месяцев назад, они с Полуоткатовым и Цыганским отмечали очередную удачную сделку с правосудием.

Её звали Лиза, она училась на третьем курсе медицинского и к будущей профессии особого интереса не испытывала. Теперь она регулярно приходила к Виктору ночевать, но ключи от квартиры он для неё делать не спешил. И не позволял оставаться дома, когда его не было.

Она это знала, понимала и не высказывала никаких требований. Мужчины породы Гендальева не дают вторых шансов и не терпят никого у себя на шее. И если Лиза хотела подольше задержаться в этом мире достатка и статуса, она должна научиться делать всё так, как хочет Он.

– Конечно, милый, – сказала она и ушла в ванную.

Негоже ему видеть её неприглядный, после пробуждения, вид.

***

Через час Виктор припарковал машину возле офисного здания и бодрой походкой поднялся по лестнице на третий этаж. Цыганский уже был на месте, а Полуоткатов нет. Начальник всегда приходил на работу позже.

Он хотел выкрикнуть улыбчивое «Здорово!», но заметив в открытой комнате Цыганского посетителя, целомудренно произнёс:

– Доброе утро.

– Приветствую, – ответил Исхак Цыганский, продолжая внимательно слушать клиента.

Его кабинет был напротив. Полуоткатов же занимал обширное помещение, стоявшее как бы торцом к их с Цыганским рабочим местам. Своего рода голова и две руки по правую и по левую сторону. Вся эта офисная площадь, в свою очередь, отделялась от общего коридора массивной дверью, перед которой была ещё небольшая прихожая с кожаным диванчиком и кулером с водой. Вроде как зал ожидания. Полуоткатов подумывал над тем, чтобы посадить туда секретаршу, но пока вопрос оставался открытым.

Гендальев уселся в кресло и стал слушать разговор Цыганского с клиентом. Старческий голос с прискорбием излагал свою душевную боль, а Цыганский с полным вниманием слушал:

– Ужасная душевная боль, – кряхтел старикан. – Невозможная! Он же сын мой родной, как я мог ему отказать? Он ведь говорил, что ему это для отчётности надо, чтобы на работу проще устроиться, чтобы жену не трогали, она ведь у него без прописки! Вот и отписал, отписал я квартиру им. Он обещал, что меня не будут трогать, а сейчас требует съехать! Ну, куда мне съехать? Куда?

Дед заплакал.

Цыганский быстро встал и налил стакан воды. Передавая стакан, он вручил посетителю, невесть откуда взявшийся, белоснежный платок.

Пока дед пил воду и вытирал слёзы, Исхак стоял рядом и с выражением безграничного сочувствия несколько раз легонько похлопал старика по плечу.

– Спасибо, вам, спасибо, – плакал дед.

Цыганский вернулся на место и глубокомысленно начал:

– Случай прискорбный что сказать, но должен вас заверить, далеко не единственный. Подобные ситуации происходят, увы. В наше время, далеко не редкость, знаете ли. Таковы уж нравы у молодёжи…

Мелькнула тень Полуоткатова. Не отвлекая главного продающего юриста, он подмигнул Гендальеву и исчез в своём офисе.

– Да что же это за нравы такие? – рыдал дед. – Я же его, падаль, растил, мы же с бабкой всё для него делали! Ох, царствие ей небесное, слава тебе господи, не видит она, что творит сейчас её сынок!