Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика

Для того чтобы конкретизировать приведенную здесь абстрактную аргументацию, проанализируем две модели политической практики, одна из которых связана с демобилизацией, а другая – с высшей степенью мобилизации. Выбор этих моделей не случаен. Я постараюсь показать, что сочетание двух этих группировок требуется для общего преобразования отношений между женщинами и мужчинами, хотя для того, чтобы это произошло, должны измениться обе формы политики.

Приведем отрывок из одного текста, написанного семьдесят лет тому назад.

Феминизм рабочего класса

Если говорить без обиняков, то, согласно и правовым нормам, и бытовой морали, жена остается второстепенным членом семьи по сравнению с мужем. Во-первых, она лишена экономической независимости, и потому закон придает мужчине, независимо от того, хороший он человек или плохой, колоссальную власть над ней. Отчасти по этой причине, отчасти потому, что к длинным юбкам нашей цивилизации до сих пор цепляются колючки всякого рода полуцивилизованных представлений, трудовая жизнь женщины, с начала и до конца, до сих пор многими определяется как ведение домашнего хозяйства, удовлетворение желаний мужа и рождение детей. Мы не хотим сказать, что такова ситуация в каждой семье, принадлежащей к рабочему классу, и что не существует сотен мужей, которые смотрят на семейную жизнь более возвышенно и следуют этим возвышенным взглядам в своей собственной семье. Но мы хотим сказать, что этих взглядов придерживается много людей, часто неосознанно, и из них извлекают выгоду сотни мужчин, которые не являются ни хорошими людьми, ни хорошими мужьями, и что даже в тех случаях, когда речь не идет о преднамеренном причинении зла, эти взгляды служат причиной перегруженности и физического страдания женщин и слишком частых беременностей и родов, о которых будет сказано ниже.

Автор этого замечательного отрывка, написанного семьдесят лет назад, – Маргарет Левелин Дэвис, генеральный секретарь Женской кооперативной гильдии в Англии, одна из самых успешных организаторов и в феминистской, и в социалистической средах. В этом тексте она обрисовала основную арену массовой гендерной политики: домохозяйство рабочих семей, – и некоторые принципиальные вопросы гендерной политики: экономическую зависимость, идеологическое подчинение и физические следствия угнетения.

Неравенства в рабочей среде достаточно наглядны, и отсюда следует противоположность интересов женщин и мужчин. С точки зрения доходов, авторитета и власти, досуга, престижа, участия в работе организаций и публичной жизни вообще у рабочих-мужчин было явно больше преимуществ, которые имело смысл защищать. Несмотря на некоторые изменения, ситуация в целом осталась той же, хотя не обходилось и без ее критики и попыток ее преобразовать, как видно из живых автобиографических материалов о женщинах – участницах кооперативного движения, собранных Дэвис и опубликованных в сборниках «Материнство» и «Жизнь, какой мы ее знали». Артикуляция этой критики является политической практикой, которую я буду называть феминизмом рабочего класса.

Власть и неравенство в семье служат объектами широко распространенной, активной, зачастую страстной политики в режиме лицом-к-лицу. Бо́льшая часть этой политики остается только в памяти ее участников. Поэтому она оказывается недокументированной, если не считать такие романы, как «Глубоко приличные люди» Глена Томасетти, и научные исследования семьи, основанные на методе, пользующемся в науке сомнительной репутацией, а именно на выслушивании того, что люди говорят о себе сами. Приведем пример одного такого исследования, выполненного в австралийском рабочем пригороде, где живет и семья Принс (см. Главу 1).