Генеалогия московского купечества XVIII в. (Из истории формирования русской буржуази)

Мы не имеем данных о том, последовало ли за награждением названных лиц чинами официальное утверждение их в дворянском звании. Однако совершенно очевидно, что сам факт пожалования чином имел большое значение для судеб их детей, и прежде всего дочерей. На них охотно женились представители мелких или даже древних, но обедневших дворянских родов. Из десяти дочерей Луки Долгова шесть вышли замуж за дворян. Характерна связь с кругом творческой интеллигенции. Аграфена, например, была замужем за выдающимся русским архитектором Василием Ивановичем Баженовым, Мария – за архитектором Э. С. Назаровым, Прасковья – за профессором С. Г. Забелиным 220* . Одна из дочерей, Ирина, была женой князя Ивана Павловича Горчакова 221* .

Дочери Д. Д. Мещанинова вышли замуж также за дворян, хотя их браки были скромнее. Елизавета была выдана за секунд- майора И. В. Хотяинцева, Анна – за капитана I ранга П. Н. Хомутова 222* .

Кроме названных фамилий, следует отметить Губиных, которые удерживали твердые позиции в среде купеческой верхушки и к середине XIX в. вышли в дворяне. Сыновья Михаила Павловича, умершего в звании коммерции советника и первостатейного купца в 1818 г., Павел и Константин, уже после смерти отца были возведены в потомственное почетное гражданство, а в 1854 г. за благотворительную деятельность в пользу Елизаветинского училища Павел получил чин тайного советника, дававший потомственное дворянство 223* .

Вторую, наиболее многочисленную группу именитых граждан – выходцев из провинциальных купеческих и крестьянских семей – составляют представители обедневших или угасших фамилий. В свою очередь, их можно разбить на две части. Одни из них вышли из первогильдейского купечества до, а другие – после 1812 г. Такое деление ставит прежде всего вопрос о влиянии событий этого времени на состояние купечества, в данном случае – его верхушки. Известно, что война оказала разрушающее действие на купечество феодального типа 224* . Разорение Москвы было особенно губительным для московских купцов. И здесь важно выяснить степень его воздействия в общем процессе разрушения старого купечества, хотя бы на примере московских именитых граждан.

По крайней мере двое из них деградировали в деловом и экономическом отношении уже в первом десятилетии XIX в. В 1804 г. выбыл в мещане коммерции советник Андрей Иванович Шапкин 225* . В 1809 г. та же участь постигла 1 -й гильдии купца, бывшего именитого гражданина Петра Ивановича Хрящева с сыновьями Иваном и Александром 226* .

Начало падения именитых граждан в первом десятилетии XIX в. наблюдается на примере Котельниковых и Макаровых. После смерти Алексея Тимофеевича Котельникова в 1801 г. двое его сыновей, Василий и Николай, были уволены в 1806 г. «в другой род жизни», а младший, Тимофей, с матерью состоял в 1811 г. в 3-й гильдии 227* . Его дела окончательно ухудшились к 1814 г., когда он вынужден был перейти в мещанское сословие 228* . Иван Алексеевич Макаров, объявивший капитал как именитый гражданин в 1800 г., к 1811 г. состоял в 2-й гильдии 229* . В этом же положении мы застаем его и в 1815 г. 230* , но его сын Алексей вскоре после смерти отца в 1818 г. выбывает в мещане 231* .

Совершенно определенно об угасании рода после 1812 г. можно говорить относительно Жигаревых и Насоновых. Василий Гаврилович Жигарев, единственный наследник именитого гражданина и надворного советника Василия Яковлевича, умершего в 1802 г., в 1811 г. числился первогильдейским купцом 232* , а в 1814 г. вынужден был стать мещанином 233* . Положение семьи Ивана Степановича Насонова вскоре после Отечественной войны не выглядело столь безнадежным. Правда, сам он умер в 1813 г., но его малолетний сын, которому было 13 лет в 1815 г., числился еще некоторое время среди первогильдейских купцов вместе с матерью и сестрами 234* . Однако удержаться на этом уровне он не смог, и в 1834 г. мы застаем его состоящим по 3-й гильдии 235* . Более быстрым после 1812 г. было падение Насоновых по линии Дмитрия Степановича, последнего владельца ситцевой фабрики. В 1815 г. он купец 2-й гильдии 236* , а в 1832 г. вышел в мещане 237* .

Таким образом, большая часть именитых граждан, судьбы которых отмечены неизбежным угасанием, начинают или окончательно хиреют в первое десятилетие XIX в. Поднявшись в конце XVIII в. за счет собственной предприимчивости или удачного стечения обстоятельств на верхнюю ступеньку купеческой сословной лестницы, они не обеспечили в дальнейшем этот успех прочной базой. Характерно, что ни один из них не завел фабрики.