Читаем Генерал Абакумов. Палач или жертва? полностью

— Действительно, есть такие дела, которые затягивались, — отвечает Виктор Семенович. — Делалось это по специальному указанию ЦК ВКП(б) или же диктовалось оперативными соображениями.

Приведу примеры: имеется дело генерала Телегина и других — 8 человек. Дело это весьма важное и его впредь тоже следует держать и не заканчивать. Оно связано с маршалом Жуковым, который является очень опасным человеком.

Мокичев все понимает и задает другой вопрос:

— Вашими сотрудниками систематически нарушалось постановление ЦК ВКП(б), согласно которому необходимо оформлять каждый протокол допроса. С какой целью нарушалось постановление от 17 ноября 1938 года?

Виктор Семенович и здесь непреклонен:

— Пора ставить перед ЦК вопрос об его отмене, оно устарело.

— Ответьте, почему на допросах следователи МГБ делали лишь черновые заметки, а впоследствии составлялись «обобщенные» протоколы?

— В следственной части по особо важным делам есть хорошие следователи, но такие, которые не умеют писать. И есть, напротив, грамотные следователи, которые не умеют допрашивать. Отсюда и «обобщенные» протоколы.

Коротко и ясно. Но следует еще вопрос:

— Кому поручалось составление «обобщенных» протоколов?

— Леонову — как руководителю следственной части по особо важным делам, Шварцману — как его заместителю и грамотному человеку…

А в это время за кулисами тюрьмы кипела совершенно другая работа. В МГБ была создана специальная следственная группа, которая тщательным образом изучала поднятые из архива данные агентурных наблюдений, фонограммы тайного прослушивания в квартирах и служебных кабинетах врачей, истории болезней.

Но самое страшное, что никто из арестованных врачей не давал нужных показаний.

Однажды Сталин вызвал Игнатьева и поинтересовался:

— Как идет работа по «делу врачей»?

Новому министру сказать было нечего. Изменились времена и нравы, а самое главное — стиль работы госбезопасности. А вождь требовал самых решительных мер.

— Я не проситель у МГБ! — все больше и больше заводился Сталин. — Я могу и потребовать, и в морду дать, если вами не будут выполняться мои требования. Мы вас разгоним как баранов! — он был в ярости. — В МГБ полно чекистов, которые не видят дальше собственного носа. Вы там докатились до состояния полных идиотов и не хотите выполнять директивы ЦэКа…

«К концу января 1942 г. почти во всех разговорах с тов. Сталиным я слышал не только острую брань, — вспоминал Игнатьев, — но и угрозы приблизительно такого характера:

«Если вы не раскроете террористов, американских агентов среди врачей, то вы будете там, где сейчас находится Абакумов… Я не эмгэбэшник. Я могу требовать и прямо заявлять вам об этом, если вы не выполняете моих требований… Мы будем управлять вами как баранами» и т. д.».

В конце 1951 года Рюмин на докладе у Сталина высказал сомнения по поводу работы прокуратуры, мол, им вряд ли удастся размотать дело Абакумова.

— Они — чекисты, — размышляя, отвечал вождь. — От них уговорами ничего не добьешься, их надо… — и он несколько раз ударил ребром ладони по столу.

Став заместителем министра, курировавшего следствие в МГБ, Рюмин утвердил (22 февраля 1952 г.) постановление, «согласно которому расследование уголовного дела Абакумова» было передано в министерство государственной безопасности. После чего Абакумова и других арестованных очень скоро перевезли из Матросской Тишины в Лефортово. Там Виктора Семеновича заковали в кандалы. Но и это было еще не все.

Арестованных круглые сутки держали в наручниках, допрашивали без сна и били в кровь. Били в кабинете № 65 Лефортовской тюрьмы только тех, кто был неразговорчив. «Однако избитый в кровь, изувеченный Абакумов ни в чем не признался».

К. Столяров пишет: «От Абакумова добивались выдачи связей с иностранными спецслужбами. На ежедневных допросах его обвиняли в том, что он был «прислужником вражеских разведок», предлагали не увиливать, а говорить, что заставляло его «так старательно служить англичанам и американцам», и однажды заявили: «Установлено, что вредительски-подрывную работу вы проводили и в военной контрразведке. Абакумов, прекратите лгать и раскрывайте ваши подлинные вражеские замыслы!» У изнуренного пытками Абакумова хватило сил усмехнуться и спросить: «Что же я, по-вашему, и на немцев работал?»».

Спровоцировав невиданную перетряску на Лубянке, «дело врачей», начиная с 1952 года, разрабатывалось органами МГБ под руководством М. Д. Рюмина. Вождь ежедневно читал протоколы допросов. Он требовал от МГБ максимальной разработки версии о сионистском характере заговора и о связях заговорщиков с английской и американской разведкой через «Джойнт» (сионистская благотворительная организация).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное