Генерал Абакумов. Палач или жертва?

Управление кадров МВД СССР;

Шесть специальных отделов;

Центральный финансовый отдел МВД СССР;

Плановый отдел МВД СССР;

Мобилизационный отдел МВД СССР;

Секретариат МВД СССР;

Секретариат Особого совещания МВД СССР;

Юридическая часть МВД СССР;

Автотранспортный сектор МВД СССР.

На данный момент это было все, потому что остальное как раз и забрал Виктор Семенович в МГБ!

«Сейчас под руководством Абакумова созданы невыносимые условия совместной работы органов МГБ и МВД, — напишет в своем письме Сталину 8 февраля 1948 года генерал А.И. Серов. — Как в центре, так и на периферии работники МГБ стараются как можно больше скомпрометировать органы МВД. Ведь Абакумов на официальных совещаниях выступает и презрительно заявляет, что "теперь мы очистились от этой милиции. МВД больше не болтается под ногами" и т. д. Ведь между МГБ и МВД никаких служебных отношений, необходимых для пользы дела, не существует. Такого враждебного отношения в истории органов никогда не было. Партийные организации МГБ и МВД не захотели совместными заседаниями почтить память Ленина, а проводили раздельно, и при этом парторганизация МГБ не нашла нужным пригласить хотя бы руководство МВД на траурное заседание.

Ведь Абакумов навел такой террор в министерстве, что чекисты, прослужившие вместе 20–25 лет, а сейчас работающие одни в МВД, а другие в МГБ, при встречах боятся здороваться, не говоря уже о том, чтобы поговорить. Если кому-либо из работников МГБ требуется по делу придти ко мне, то нужно брать особое разрешение от Абакумова. Об этом мне официально сообщили начальник отдела МГБ Грибов и другие.

Ведь в МГБ можно только хвалить руководство, говорить о достижениях в работе и ругать прежние методы работы.

Во внутренних войсках, переданных из МВД в МГБ, офицерам запрещено вспоминать о проведенных операциях во время войны (по переселению немцев, карачаевцев, чечено-ингушей, калмыков и др.), можно только ругать эти операции…

Не так давно Абакумов вызывал одного из начальников Управления и ругал за то, что тот не резко выступал на партсобрании против старых методов работы МГБ. Везде на руководящие должности назначены работники СМЕРШ, малоопытные в работе территориальных органов МГБ. Сотрудники МГБ запуганы увольнением с работы и расследованиями.

Всем известно, что Абакумов не проверил работу ни одного органа СМЕРШ и боится это сделать, т. к. найдет много безобразий.

Приезжающие с периферии сотрудники МГБ рассказывают, что там у многих районных отделов МГБ в течение года не было ни одного арестованного. Спрашивается, что делают 3–4 сотрудника РО МГБ в течение года.

А ведь Вам известно, товарищ Сталин, сколько прибыло в страну репатриантов, а среди них и англо-американских шпионов…

Я расскажу Вам, товарищ Сталин, историю передачи Московской милицией в МГБ регулировщиков уличного движения. В МВД СССР стали поступать заявления от трудящихся столицы и от приезжих граждан, что милиционеры на главных улицах Москвы грубят и не желают разговаривать с населением. При этом указывали номера постов, где эти милиционеры стоят. Когда мы занялись проверкой, то оказалось, во всех случаях это были сотрудники охраны МГБ, стоящие в форме милиции. Мы вынуждены были написать об этом Абакумову. Вместо принятия мер, Абакумов попросил меня зайти и вместе с Власиком начали оскорблять меня и тов. Круглова, заявляя при этом, что если они захотят, то заберут всех регулировщиков к себе. Действительно, через двое суток поступило распоряжение о передаче регулировщиков в МГБ».

Что и говорить, но своих врагов Виктор Семенович размножал с невероятной скоростью.

Например, в здании МГБ Лаврентию Павловичу Берия был положен свой кабинет, но молодой министр распорядился убрать из кабинета Берия секретаря, а в кабинете прекратить делать уборку. Вскоре Лаврентий Павлович перестал туда приезжать, а кабинет просто зарос паутиной… Можно себе только представить то бешенство, которое охватило Берия, когда он узнал о такой пакости выдвинутого им наверх человека…

В июле 1947 года генерал-полковник Абакумов подписал адресованное Сталину письмо «О практике следствия в органах МГБ». Ведь следствие не просто интересовало Сталина, оно было самым важным элементом той карательной политики, которая проводилась в Советском Союзе с момента рождения советской власти.

В этом уникальном документе есть и описание, как допрашивают арестованного: «При допросе арестованного следователь стремится добиться получения от него правдивых и откровенных показаний, имея в виду не только установление вины самого арестованного, но и разоблачение всех его преступных связей, а также лиц, направлявших его преступную деятельность и их вражеские замыслы.

С этой целью следователь на первых допросах предлагает арестованному рассказать откровенно о всех совершенных преступлениях против советской власти и выдать все свои преступные связи, не предъявляя в течение некоторого времени, определяемого интересами следствия, имеющихся против него уликовых материалов.

При этом следователь изучает характер арестованного, стараясь: