Генерал-адмирал

Впрочем, открытие игорных домов Кац провел достаточно технично. Дело в том, что подобные заведения в городках и без нашего участия все равно появились. Там, где скапливается такое количество людей с психотипом, который способен сорвать человека с места и заставить его отправиться на другой конец света, в абсолютную неизвестность, в надежде обрести быстрое богатство, не может не начаться игра. И туда просто не могут не слететься профессиональные игроки. Таков объективный закон природы… Так что и в Крюгерсдорпе, и в остальных местах стали играть едва ли не с первых дней существования этих городков. Но игорные заведения, ютившиеся в лачугах, ночлежках, а затем и в задних комнатах салунов, были предельно криминализированы. Канареев сначала не мешал, выявляя как наиболее предприимчивых и управляемых личностей, так и, наоборот, самых жадных, жестоких и неуправляемых среди них. Затем, когда слухи о подпольных игорных заведениях где сами дошли, а где были специально подброшены протестантским проповедникам и оные, вполне ожидаемо, устремились разорять эти гнезда порока, где, опять же вполне ожидаемо, получили по заслугам, была проведена первая зачистка. Щадящая. Посетителей побили и разогнали, хозяев солидно оштрафовали, часть из них, самых предприимчивых и управляемых, поставили под контроль, а остальным просто погрозили пальцем. В течение месяца все вернулось на круги своя. О чем, естественно, судьям и шерифам из числа местных, которых я посадил по городкам на свой кошт, велено было доложить наверх. Следующий рейд был уже более кровавым. Жадным очень не понравилось, что они потеряли деньги, и жадные наняли вооруженную охрану. Во время этого рейда было убито около двадцати человек, а ранено под сотню. Все хозяева еще раз оштрафованы, все игорные заведения закрыты. Подконтрольным было приказано не рыпаться и сидеть тихо, остальные же, переждав некоторое время, снова открылись. Доклад о чем опять же незамедлительно ушел наверх. Третья попытка справиться с вертепами едва не вылилась в войсковую операцию. Погибло уже почти полсотни человек, в том числе четыре стражника, число раненых перевалило за две сотни. После чего Кац поставил вопрос ребром: игорные заведения — зло, но победить оное зло в настоящих условиях не представляется возможным. Следовательно, надобно сделать все, чтобы минимизировать его последствия. А посему он просто вынужден открыть официальные игорные дома, дабы взять это зло под контроль.

Поэтому недовольство Кацем и, соответственно, всей нашей компанией оказалось довольно глухим и, скажем так, снисходительным. Мол, что с них взять — слабые они, еретики, не протестанты, не пуритане, вот и выкручиваются, как могут. Что позволило тем, кто молча разрешил Кацу это сделать, сохранить лицо и потерять не слишком много избирателей.

В общем, после третьей зачистки, проведенной максимально жестко, когда все, кто еще не понял ситуации и не лег под Каца и Канареева, были просто уничтожены, игорный бизнес полностью перешел под контроль Каца. Даже несколько оставшихся очень немногочисленных подпольных игорных заведений все равно плотно контролировались им. Ну и людьми Канареева, конечно.

Были и другие проблемы. Даже в Русско-трансваальском торгово-промышленном обществе имелись недовольные. В основном тем, что из общего объема поставляемой в Трансвааль продукции не менее шестидесяти процентов приходилось на продукцию русских предприятий. Нет, насчет хлеба, сала, мануфактуры, взрывчатки для горно-рудных работ и кое-чего еще — никаких претензий не было. Но почему эта компания везет крымское и кубанское, а не французское и испанское вино? Почему грузинские и армянские копчености, а не хамон и пиренейские колбасы? Почему так мало английского и голландского сукна? Где бельгийские конфеты? Где немецкие и американские товары?

Короче, даже если судить по полученным мною еще в Питере докладам, за два года моего отсутствия проблем накопилось много. И мое положение в Трансваале стало шатким. Хотя золото текло отсюда рекой — годовой уровень добычи превысил восемь тысяч пудов и продолжал расти.

А по прибытии выяснились и другие неприятные подробности. Первая, и самая главная из них, носила имя Эшли Лоутон. Созданная ею компания повезла в Трансвааль именно то, чего хотелось местным, — французские, испанские и итальянские вина, продукцию немецкой металлообработки, английское сукно, бельгийский шоколад. Она открывала магазинчики и мелкие лавочки как в Претории Филадельфии и других старых бурских городах, так и во вновь возникших городках золотоискателей и, умело пользуясь доступной ей поддержкой, а также недовольством мной, проникла даже в те шесть городков, которые располагались на территории моего поместья. Причем, как только что сообщил мне Грауль, не просто проникла, но еще и за те полтора года, что прошли с момента ее появления, умудрилась откусить у нас почти двадцать процентов розничного рынка.