Генерал-адмирал. Война

Следующую неделю пилоты авиаотряда Роксошанского, по меткому выражению старшего техника эскадрильи, чувствовали себя «барами», вылетая на задания под прикрытием орлов штабс-капитана Нестерова. Сам Роксошанский в эту неделю почти не летал — хватало административной работы. Крутился как белка в колесе. Единственное — в воскресенье съездил в армейский госпиталь, расположенный неподалеку, в Седлеце, проведал Костю и отвез ему гостинцев. У летнаба все было в порядке, раны подживали. Очень вовремя они успели с ногой. Попутно выяснилось, что в госпитале испытывают какую-то хитрую методику восстановления костей, разработанную самим доктором Боткиным. Капитан сам видел этих «испытателей» — они ковыляли по коридору, позвякивая странным аппаратом, закрепленным на ноге и состоящим из проволочек, пластинок и всего такого прочего, либо таскали на «косынке», перекинутой через шею, руку, упакованную в такой же странный аппарат. Костя сказал, врачи считают, что так можно даже восстановить конечность с раздробленной костью, а раньше ее просто отрезали бы.

Хирургов, работавших с подобными аппаратами, было уже довольно много. Еще прошлой осенью все началось. Медики вообще, как выяснилось, действовали оперативно: едва появлялась новая методика, ее тут же шустро испытывали — во время интенсивных боевых действий пациентов-то было тьма, — а затем, когда накал боев спадал, обрабатывали результаты испытаний и организовывали переобучение персонала, так что к следующему немецкому наступлению хирурги и младший медперсонал оказывались готовы уже лучше, чем к отгремевшему. Ну а потом по новой. Как заявил главный хирург госпиталя, к которому Роксошанский заглянул установить контакт и попросить отнестись к раненому орлу-летчику с особой заботой, война для хирургической науки — самое благодатное время, очень много возможностей для исследований и экспериментов, поскольку пациенты идут валом…

А во вторник на аэродром, где базировался авиаотряд Роксошанского, прибыл очень необычный гость.

Началось все с того, что в понедельник, на следующий день после того, как капитан Роксошанский проведал в госпитале своего летнаба, с расположенной поблизости станции Сток-Ляски к аэродрому прибыла батарея новейших восьмидесятисемимиллиметровых противоцеппелинных орудий. Возглавлявший батарею бравый штабс-капитан, представившись Роксошанскому, доложил, что явился в его распоряжение.

— Для организации лучшей охраны аэродрома, господин капитан, — сообщил он.

Роксошанский с глубокомысленным видом кивнул, напряженно размышляя, с чего бы это и что ему теперь делать с такими орудиями. Как их лучше применить, он пока представлял себе слабо. Капитан был ни разу не артиллерист и опыта использования противоцеппелинных орудий у него не имелось. Он вообще впервые столкнулся с ними в том злополучным полете, когда был ранен Костя.

Похоже, штабс-капитан все понял, поэтому после краткой беседы предложил:

— Господин капитан, давайте так: вы мне отдаете распоряжение, а я уж сам решу, как исполнить его наилучшим образом. Только мне надобно будет полетать вокруг аэродрома, прикинуть, где тут поблизости реки, железнодорожные пути и так далее…

— Завтра же с утра вывезем вас. Летали уже?

— Было дело, у меня все офицеры летали и все командиры орудий. Правда, только на местах летнабов. Считается, что это способствует боевой подготовке командиров-зенитчиков.

— Как? — не понял Роксошанский странное слово.

Штабс-капитан улыбнулся:

— Ну, ежели все время выговаривать «противоцеппелинное орудие», так и язык сломать недолго, вот и решили, что лучше будет — «зенитки». Наши же пушки в отличие от обычных орудий почти в зенит стрелять могут, вот потому их так и обозвали. Ну а мы, соответственно, зенитчики.

— Хм, оригинально, но основание под собой имеет. А зачем вам реки и железные дороги?

— Ну так вы ж, летчики, по ним в основном и ориентируетесь. И по всяким там выступающим точкам — пожарным вышкам, водонапорным башням, соборам с колокольнями, ратушам с часами. Так что ежели немцы свою авиацию сюда пошлют, она по этим ориентирам и пойдет. А мы аккурат на подходах-то свои пушки и поставим, нечего во все стороны стволами тыкать, врага кулаком бить надобно.

Роксошанский удивленно покачал головой. Ты гляди, как все устроено… Надобно запомнить да с летчиками занятия провести. А то они ведь тоже именно по этим ориентирам ходят и германцы их, получается, точно так же подлавливают…

А вечером следующего дня, когда зенитки, как тут же стали именовать орудия все летчики, уже были расставлены по местам, Роксошанскому позвонили из штаба корпуса и приказали быть готовыми к приему еще одной группы самолетов.

Девятка самолетов появилась над летным полем уже на закате. Все дневные полеты были давно выполнены и, если бы не звонок из штаба, Роксошанский, вполне возможно, и сам бы покинул летное поле и укатил в гости к Петру Нестерову, с которым он довольно близко сошелся.