Генерал армии Черняховский

«Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл. Хорошо, что мы разгромили танковые и военно-воздушные силы русских в самом начале. Русские не смогут их больше восстановить».

И разговоры о том, кто виноват и почему нападение произошло внезапно, продолжались не только тогда, но и спустя много лет после войны, да и сегодня о внезапности толкуют по-разному.

Черняховский в военном отношении был человек очень высоко образованный, он, несомненно, думал об этом и находил свои объяснения.

Я могу предположить ход его мыслей, приглашаю и читателей познакомиться с суждениями на эту тему. Очень хорошо помню пословицу: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны!» Но все же…

Что такое внезапность, Черняховский очень хорошо познал на своем горьком опыте. На мой взгляд (и не только на мой), внезапность — это не только временная категория, это тактический и стратегический прием ведения боевых действий.

Для нас внезапным был не только неожиданный удар гитлеровцев, но, главным образом, сосредоточение на узких участках большого количества танков, артиллерии, пехоты, поддержанных авиацией. Такой таран никто не мог сдержать. И это было очень неожиданно. А то, что немцы этот прием умело применили, так, если рассуждать честно, по-военному, надо им это засчитать в заслугу. Ибо внезапность — категория военного искусства, и, стало быть, они оказались более искусными, чем наши, в первую очередь старшие начальники и командиры.

Вот что утверждает по этому поводу наша военная наука:

«Внезапность. Один из принципов военного искусства; неожиданные для противника действия, позволяющие застать его врасплох и способствующие достижению успеха в бою, операции, а иногда и в войне в целом. Внезапность позволяет нанести противнику решительное поражение, парализовать его волю, дезорганизовать управление, а также компенсировать недостаток своих сил… выбором неожиданного для противника района сосредоточения основных усилий на направлении главного удара» (Военная энциклопедия. 1994. Т. 2. С. 110).

Примеры таких внезапных и молниеносных действий гитлеровцы показали при сокрушении Франции и Польши. Весь мир и наши полководцы это видели. Но в том-то и беда, что не учили армию противостоять такой тактике путем подрезания, отсекания клиньев под их основание. А сил для этого у нас было достаточно.

Сегодня все валят на Сталина, он проморгал, его Гитлер обманул и т. д. Это безграмотная, дилетантская болтовня. Виноваты военачальники высшего и даже окружного звена— именно они должны были разработать соответствующую тактику и подсказать ее Верховному. Но увы! Жуков по этому поводу высказался очень откровенно:

«Трактовка внезапности, как трактуют ее сейчас, да и как трактовал ее в своих выступлениях Сталин, неполна и неправильна Что значит внезапность, когда мы говорим о действиях такого масштаба? Это ведь не просто внезапный переход границы, не просто внезапное нападение. Внезапность перехода границы сама по себе еще ничего не решала. Главная опасность внезапности заключалась не в том, что немцы внезапно перешли границу, а в том, что для нас оказалось внезапностью их шестикратное и восьмикратное превосходство в силах на решающих направлениях, для нас оказались внезапностью и масштабы сосредоточения их войск, и сила их удара. Это и есть то главное, что предопределило наши потери первого периода войны. А не только и не просто внезапный переход границы».

И еще Георгий Константинович сетовал: