Генерал армии Черняховский

«За время командования войсками 60-й армии на Центральном фронте генерал-лейтенант Черняховский показал себя высоко грамотным, энергичным и способным генералом…

В проведенных боях тов. Черняховский проявил большое умение руководить войсками при наступлении, преследовании, форсировании крупных водных преград.

Лично смелый генерал, с большой инициативой. За успешное руководство наступательными операциями армии и проявленное при этом геройство, настойчивость и умение тов. Черняховскому присвоено звание Героя Советского Союза.

Партии и социалистической Родине предан. Должности командующего войсками армии вполне соответствует».

Черняховский сохранил в своем сердце самое глубокое уважение к Константину Константиновичу Рокоссовскому, всегда вспоминал о нем как о талантливом военачальнике, у которого многому научился.

По пути в штаб Воронежского фронта мысли командарма переключились на предстоящую встречу с Ватутиным. Как-то он примет: то ли по-дружески, как в былое время под Воронежем, то ли официально, как одного из своих подчиненных.

Первым принял начальник штаба Воронежского фронта генерал Иванов.

— Рад приветствовать вас. Будем знакомы, — сказал он, пожимая командарму руку, и пригласил присутствовавших Чибисова и Пухова: — Прошу, товарищи генералы, поближе к моей карте. Приступим к делу. О своих возможностях и пожеланиях доложите потом командующему фронтом. Он зайдет к нам.

Семен Павлович сначала ознакомил командармов с общим замыслом Киевской операции и задачами армий:

— После форсирования Днепра Воронежский фронт по указанию Ставки должен сосредоточить основные усилия на киевском направлении, имея целью разгромить противника в районе Киева, освободить столицу Украины и выходом на линию Ставице, Фастов, Белая Церковь создать стратегический плацдарм для последующего наступления в западном направлении.

Эту задачу фронтовое командование решило осуществить двумя концентрическими ударами по киевской группировке противника с букринского и лютежского плацдармов, расположенных южнее и севернее Киева.

Главный удар в обход Киева с юго-запада намечался с букринского плацдарма силами 40-й, 27-й общевойсковых и 3-й гвардейской танковой армий.

Вспомогательный удар, в обход Киева с северо-запада, должна была нанести с лютежского плацдарма 38-я армия, усиленная танковым корпусом. На 60-ю армию с кавалерийским корпусом возлагалось обеспечение боевых действий 38-й армии с северо-запада.

На перегруппировку войск и подготовку армий к наступлению командование фронта отводило трое суток.

В эту минуту вошел Ватутин, торопливой походкой, спешил, чтобы поскорее освободить командармов. Каждая минута у командующего фронтом была на учете, дорожил он и временем своих подчиненных.

— Здравствуйте, товарищи! Все старые знакомые. Давненько мы с вами не виделись. Права русская пословица — только гора с горой не сходится.

Николай Федорович поздоровался с Чибисовым и Пуховым.

— Здравствуйте, Иван Данилович. Слышал о ваших успехах. Вчера разговаривал с Рокоссовским, он сожалеет, что вы ушли от него.

Ватутин долго тряс Черняховскому руку, посматривая в его сияющие карие глаза.

— Ладно, поговорим потом, на досуге, — сказал он, присаживаясь за стол рядом с начальником штаба. — Успели ознакомить с задачей? Все понятно? — спросил Ватутин у генерала Иванова.

— Только что успели, товарищ командующий. Замечаний и пожеланий командармы еще не высказывали, — вежливо доложил начальник штаба.

— Хорошо, заслушаем. Прошу первым товарища Пухова.

У командарма 13-й замечаний по задаче не было. Армия переходила к обороне на захваченном плацдарме, но после многодневных боев войска нуждались в передышке.

В такой же передышке нуждались уставшие и сильно поредевшие войска 60-й.

(Далее пересказываю прямую речь из книги Кузнецова, несколько мною расширенной и подредактированной.)