Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

Турки наращивали свои силы, перебрасывая их из Закавказья. К концу октября на петровском направлении действовала вся 15-я дивизия в полном составе и ряд отдельных частей. Кавказская армия, дисперсно распределенная по всему восточному побережью Каспийского моря, стала пятиться к Петровску.

30 октября между Турцией и странами Антанты было подписано Мудросское перемирие, фактически выведшее из войны турецкую сторону, признавшую собственное поражение. Помимо прочих условий, турецкие войска должны были немедленно покинуть оккупированные территории, в том числе Закавказье и Дагестан. Весть о перемирии мгновенно распространилась по всему Кавказу. 2 ноября командующему турецкими войсками Иззет-паше было предложено прекратить огонь и отодвинуть свои войска на 25 километров к югу. Он согласился лишь на двухдневное перемирие и затем, перегруппировав силы, вновь начал наступление. Иззет-паша позиционировал себя не турецким подданным, а инструктором на службе у Горского правительства и потому отказался подчиниться требованиям по отводу войск из Дагестана⁶⁷⁰.

В конце октября турки заняли Темир-Хан-Шуру и повели энергичное наступление на Петровск как по прибрежной плоскости со стороны Дербента, так и с запада, из Темир-Хан-Шуры.

Фланговое наступление турок было направлено против Таркинских высот, господствовавших на подступах к Петровску и занятых артиллерией Бичерахова. Штаб полевых войск Б.В. Никитина располагался в развалинах маленькой исторической крепости, построенной Петром Великим в начале XVIII в. во время Персидского похода.

По свидетельству Б.В. Никитина, бои были чрезвычайно ожесточенными, с массой штыковых атак и канонадой, сливавшейся в непрерывный гул. В результате бомбежек в городе были большие разрушения. Оборонявшихся поддерживали своими 120-миллиметровыми орудиями канонерские лодки «Карс» и «Ардаган». Их огонь по радио через начальника штаба А.Е. Мартынова, находившегося в петровском порту, Никитин координировал лично.

Турецкая артиллерия, заняв высокую позицию в районе перевала, сосредоточенным огнем подготовила штурм Таркинских высот, с переходом которых в руки турок участь Петровска была решена⁶⁷¹. Держать оборону против целой турецкой дивизии и нескольких тысяч дагестанцев и чеченцев войска Бичерахова долго не могли. Несмотря на формальную многочисленность отряда, боеспособных частей в его составе было не много. Армянские части стали слабым звеном обороны Петровска. Вновь среди армян, охваченных паническим страхом перед турками, началось массовое дезертирство⁶⁷². Солдаты отправлялись прямо на корабли, ожидая отплытия куда угодно, лишь бы не оставаться в городе. Офицерам пришлось, «имея дубину в одной руке, с револьвером в другой» возвращать их на позиции⁶⁷³.

В ожесточенном двухдневном бою 4–5 ноября принимали участие почти исключительно казаки и присоединившиеся к ним русские офицеры⁶⁷⁴. Бичерахов был удручен неожиданным крушением надежд. По его собственным словам, он чувствовал, что «это, может быть, его последние дни»⁶⁷⁵.

Он предложил Иззет-паше перемирие и начало переговоров, однако, чувствуя свое превосходство, тот не ответил. Бичерахов прорабатывал возможности эвакуации. Есть сведения, что он собирался переправиться через Каспийское море в Красноводск, где уже расположился гарнизоном английский пехотный батальон: ведь он был правителем всех прикаспийских областей! Возможно, и здесь он бы оставил свой след в истории. Однако руководитель местного правительства инженер Кун, знакомый с нравами казаков и амбициями их вождя, уговорил английское командование воспрепятствовать этому.

В этот момент, 6 ноября, на рейде Петровска появился английский отряд кораблей. Делегация союзников, в которую вошли английские, французские и американские офицеры, прибыла к Бичерахову на переговоры. Они велись в его вагоне-салоне. При Бичерахове присутствовал его начальник штаба полковник А.Е. Мартынов. Бичерахову было передано письмо генерала Томсона, приглашавшего его в партнеры в намеченной вторичной оккупации Баку в связи с уходом из города турецких войск.

Несмотря на тяжелое положение Кавказской армии, переговоры шли сложно, поскольку Бичерахов не хотел играть в оккупации Баку вторую роль и настаивал на том, чтобы союзные войска входили в порт под русскими флагами, а на кораблях были Андреевские флаги. Для англичан такая позиция была неприемлемой. Когда они стали настаивать на том, чтобы на английских кораблях развевался британский флаг, Бичерахов, по свидетельству генерала П. Сайкса, «с помощью своей палки., выпрямился, бледный и дрожащий. Он свой ответ не проговорил, а скорее прошипел. Он сказал, что Каспийское море всегда было русским морем и никогда над ним не развевался иностранный флаг…»⁶⁷⁶.