Генерал Бичерахов и его Кавказская армия. Неизвестные страницы истории Гражданской войны и интервенции на Кавказе. 1917–1919

Лично для Л.Ф. Бичерахова его вынужденная отставка стала большой драмой. В его служебных бумагах обнаружено сразу четыре варианта вступления к прощальной речи к своим войскам, каждый из которых содержал различные версии причин ухода вождя Кавказской армии. Все они были написаны Бичераховым собственноручно и датированы 13 января. В первой сообщалось, что «ввиду расстроенного здоровья и предстоящих операций, незалеченных ран, временно сдаю должность (здесь и далее курсив мой. — А.Б.), возложенную на меня Всероссийским правительством, последнему главнокомандующему военными силами Кавказа генералу от инфантерии Михаилу Алексеевичу Пржевальскому». Вторая звучала иначе: «Ввиду расстроенного здоровья, дальнейшую службу родине нести не могу и за благо почитаю передать все возложенные на меня обязанности Омским Всероссийским правительством последнему главнокомандующему Кавказской армией, герою Кавказского фронта генералу от инфантерии Михаилу Алексеевичу Пржевальскому». В третьем варианте Бичерахов утверждает, что Пржевальский назначен Омским правительством (документальных фактов, подтверждающих это, не обнаружено): «Временно сдаю должность, возложенную на меня Омским Всероссийским правительством, генералу от инфантерии Пржевальскому (здесь вписано: «назначенного на эту должность». — А.Б.) Временным Всероссийским правительством». Наконец, в четвёртом варианте после «временно сдаю должность… Пржевальскому» фраза «получившему этот пост от Всероссийского правительства», напротив, вычеркнута[756].

Конечно, «незалеченные раны» и «расстроенное здоровье» — не те причины, по которым в разгар войны сдают командование. Бичерахова вынудили подать в отставку, и он должен был подыскивать нужные слова прощания со своими казаками, рассчитывая сохранить своё детище для дальнейших боёв. То, что в трёх из четырёх вариантов говорится о временной сдаче должности, говорит о том, что Бичерахов всё же берёг отряд для себя, рассчитывая когда-то вернуться. На это же была нацелена и описанная выше реорганизация армии. Апелляции к Временному Всероссийскому правительству, свергнутому адмиралом Колчаком почти два месяца назад, могут показаться странными. Как представляется, Бичерахов, которому уже нечего было терять, указал именно на то правительство, которое считал легитимным, — основанное на коллегиальности и с участием социалистических сил.

С тем Белым движением, которое к началу 1919 г. уже вполне оформилось организационно и идейно, Бичерахову было совсем не по пути. За прошедшие месяцы Бичерахов удивительно быстро созрел политически. Ещё недавно его политическая программа представляла собой смесь политиканских штампов, беспорядочно набранных по пути из Персии в Петровск. Ещё недавно государственный порядок в его сознании ассоциировался только с монархическим строем, и он готов был защищать его ценой своей жизни («Если бы я был в Петрограде или в Москве в момент переворота, умер бы за царя»)[757]. Теперь же он пишет А.И. Деникину: «Цели у нас одинаковые, но абсолютно разные средства. Поэтому мой уход неизбежен. Вы и адмирал Колчак опираетесь на крайне правые круги, а все остальные, включая правые с[оциал]-р[еволюционеры] и с[оциал-]д[емократы] — враги. А это — ½ России… Я начинал отряд, опираясь на народ, а не на офицеров и не в районе буржуазного казачества, а в чисто пролетарской среде и при наличии 30-тысячной Красной армии… Моя программа сейчас не поддерживается союзниками, признаётся вами и адмиралом Колчаком нежизнеспособной. Я верю в свою правду»[758].