Генерал де Голль

Серьезные разногласия вызывали вопросы тактики. Де Голль полагал, что Сопротивление должно превратиться в сеть законспирированных отрядов, имеющих тайные склады оружия. Действовать они должны только по приказу фактического главнокомандующего Сопротивлением, роль которого, естественно, должна принадлежать генералу. В то время как массы бойцов Сопротивления рвались в бой против немцев, де Голль хотел, чтобы они ожидали его приказа, который должен последовать перед вторжением союзных армий во Францию. Пока Сопротивлению следовало играть роль фактора, укрепляющего престиж Французского национального комитета во главе с де Голлем в качестве единственного представителя Франции, а в будущем — помочь ему установить в метрополии свою власть. Сопротивление, по словам де Голля, должно выступить «как одно целое в сочетании с действиями армий освобождения». Пока же оно должно быть в резерве. «Еще не наступил момент начинать открытые боевые действия в метрополии», — говорил де Голль.

Но организации Сопротивления не желали считаться с этой непонятной и странной для них тактикой и осенью 1941 года начали массовые нападения на оккупантов. Тогда, 23 октября 1941 года, де Голль выступил с речью по радио, которая озадачила и удивила бойцов Сопротивления. «Тот факт, — говорил де Голль, — что французы убивают немцев, является абсолютно нормальным и абсолютно оправданным. Если немцы не хотят, чтобы их убивали, им следует оставаться дома… Но существует тактика ведения войны. Войной должны руководить те, кому это поручено… В настоящее время мой приказ для оккупированной территории: немцев открыто не убивать! Он вызван единственным соображением: сейчас враг может совершенно беспрепятственно осуществлять массовые убийства наших пока безоружных борцов. Напротив, как только мы сможем перейти в наступление, будут отданы соответствующие приказы».

Этот приказ де Голля не был понят бойцами Сопротивления, которые считали его равносильным прекращению Сопротивления вообще, отказом от его главной, решающей, самой активной формы. Их возмутило то, что Сопротивлению предлагалось ограничиться сбором разведывательных данных под контролем полковника Пасси или Жака Сустеля (другого доверенного де Голля, будущего руководителя фашистской ОАС начала 60-х годов). Боевые организации Сопротивления не подчинились этому приказу, считая его капитулянтским, и он, таким образом, не способствовал росту авторитета де Голля в качестве вождя Сопротивления. Вместе с тем этот приказ породил тактику «аттантизма» — выжидания, серьезно тормозившую борьбу с фашизмом.

И все же де Голлю удается расширять связи с Сопротивлением. Его лидеры, несмотря на разногласия с де Голлем, понимали необходимость создания какого-то руководящего центра борьбы. Они остро нуждались в оружии, деньгах, а все это было у де Голля. Поэтому контакты с Лондоном, несмотря на исключительные трудности, неуклонно развиваются. Ведь поездка в Лондон из Франции означала почти то же самое, что и переход через линию фронта. К тому же де Голлю постоянно мешала Интеллидженс сервис, создавшая сеть своей агентуры во Франции и вступавшая в прямую конкуренцию со «Свободной Францией».

Де Голлю особенно важно было заручиться поддержкой кого-либо из видных лидеров Сопротивления. Ведь люди, посылаемые им из Лондона, все эти бывшие кагуляры или члены «Аксьон франсэз», офицеры разведки и профессиональные шпионы, не вызывали симпатий у бойцов Сопротивления. Нужен был человек, который пользовался бы их уважением и одновременно склонный поддерживать линию де Голля. Такой человек нашелся, и он оказал генералу неоценимую услугу в решении проблемы внутреннего Сопротивления.