Генерал де Голль

Правда, по мере того как стала проясняться демократическая, революционная природа движения Сопротивления в самой Франции, лондонская «Свободная Франция» стала леветь. Здесь появились видные социалисты, а в конце концов даже и коммунисты. Но это была позднейшая ветвь, привитая к деголлевскому дереву, к которому она так и не приросла. Корни же его уходили в почву иного характера.

Среди первоначального лондонского окружения де Голля можно встретить немало честных, искренних патриотов. Но погоду делали люди совершенно определенного социального и политического облика, которые все вместе как бы воспроизводили структуру правящей верхушки прежней, довоенной Франции, воплощали преемственность лондонского Сопротивления с системой Третьей республики.

Непосредственным представителем старого режима был Гастон Палевский, который занимался политическими делами «Свободной Франции». Этот сорокалетний щегольски одетый господин был старым знакомым де Голля. Бывший начальник кабинета Поля Рейно, это он представил в 1934 году подполковника своему шефу. Подобно ему, этот отпрыск солидной буржуазной семьи был тесно связан с финансовыми кругами и имел давние и прочные знакомства в Лондоне. Анри Деваврен, взявший своим псевдонимом название парижской станции метро Пасси, олицетворял довоенные фашистские организации, поскольку он некогда состоял в террористических отрядах кагуляров, получавших деньги и оружие от немецких и итальянских фашистов. Он происходил из семьи текстильных фабрикантов севера Франции, среди его родственников были владельцы банков. Он примкнул к де Голлю будучи капитаном и вскоре стал полковником, возглавив Центральное бюро осведомления и действия (БСРА), в руках которого оказалась вся оперативная деятельность «Свободной Франции».

Католическая церковь также имела своих людей в «Свободной Франции», хотя ее официальная иерархия безоговорочно поддерживала режим Петэна. Опорой католиков был морской штаб де Голля. Тогда капитан III ранга, а впоследствии адмирал, Тьери д'Аржанлье выступал ревностным поборником апостольской римско-католической церкви. Этот бывший монах (в монашестве отец Людовик) возил с собой походный алтарь. По его предложению эмблемой «Свободной Франции» стал Лотарингский крест, средневековый христианский и геральдический символ. Будущий адмирал Обуано представлял орден доминиканцев. Морис Шуман, занимавшийся в Лондоне информацией, был связан с левыми католическими организациями.

Естественно, что особенно широко оказался представленным офицерский корпус французской армии. Пожалуй, одним из самых крупных лиц, присоединившихся к де Голлю с самого начала, был губернатор Индокитая генерал Катру, который некогда вместе с де Голлем находился в плену в Ингольштадте. Интересно, что англичане, воспользовавшись отъездом де Голля в Африку в сентябре 1940 года, предложили Катру занять его место. Бригадного генерала с неутвержденным званием хотели заменить генералом армии, обладавшим, в отличие от де Голля, покладистым характером. Но Катру отказался и сам рассказал де Голлю об этой истории. Среди крупных военных оказался также адмирал Мюзелье, присоединившийся к де Голлю из-за конфликта с вишистским командующим флотом адмиралом Дарланом. Примкнулг к де Голлю и генерал Лежантийом, командовавший французскими войсками в Сомали. Но в целом в первые недели после 18 июня на призыв де Голля откликнулось очень мало офицеров и тем более генералов французской армии. «Вначале я имел в своем распоряжении лишь незначительное количество офицеров, почти исключительно младших», — писал де Голль.

Видный биограф де Голля ла Горе пишет о «Свободной Франции», что в результате выступления против Виши «Сопротивление приняло революционный характер». Факты говорят о другом. Сопротивление действительно революционного характера возникло во Франции, среди ее народа. 10 июля 1940 года руководители компартии — Торез и Дюкло — призвали его к объединению для борьбы за независимость и возрождение родины.

Итак, офицеры и журналисты, ученые и монахи, кагуляры и левые католики, офицеры Иностранного легиона и чиновники государственного аппарата; де Голль охотно брал на службу «Свободной Франции» всех, за исключением людей крайне левых убеждений. Требовалась лишь безусловная личная преданность генералу. Причем, он не отдавал предпочтения какому-либо одному политическому направлению или социальной категории. Он использовал их всех, оставаясь независимым. В Лондоне впервые очень ясно обнаруживается исключительная способность де Голля опираться на различных, подчас несовместимых людей, ничем в угоду им не жертвуя. Это одно из тех поразительных качеств, которые в значительной мере объясняют всю легендарную карьеру де Голля.