Генерал Деникин

От Деникина отвернулись и былые соратники. Генералу перестали предоставлять свою печать, трибуну как просоветские, так и «реакционно» белые эмигранты. В Париже Антон Иванович стал совершенно одиозной фигурой. Поэтому уже привычно, как когда-то «обидевшись» и в Крыму, и в Константинополе, он решил перебираться из Франции.

Заехав в Англию, в ноябре 1945 года Деникин с Ксенией Васильевной отправились в США, а Марина с сыном Мишей остались во Франции.

* * *

Так человек-легенда генерал Деникин оказался в вынужденном теперь одиночестве. Почему? А дело в той «раздвоенности», по какой складывался гражданин и офицер Деникин.

«Железность» характера Антона Ивановича здесь не при чем. Таким же несгибаемым, когда надо, был, например, и отличный командир корниловцев Скоблин, сломавшийся на полюбившейся «красивой жизни», то есть на безыдейности. Железо, сталь, любой «металл» только в мировоззрении истинно отличают человека. Характер, темперамент, другая психофизиология лишь оттеняют, реализуют главное – внутреннюю убежденность личности.

В чем же был убежден Деникин своим происхождением, детством, молодостью? Да не оказалось цельности, единой системы координат. Это ведь мешанина, эклектика, когда человек церковно православен и – с «республиканским акцентом», вирусно занесенным в наш мир «вольной» французской революцией. Мягко говоря, удивительна и главная мечта главкома белогвардейцев, «обреченных» на героизм в отстаивании России: «садить капусту».

Признак таких «раздвоенных» людей – делать одно, воображать другое. Они импульсивны, и такова, например, знаменитая речь Деникина перед Керенским, хотя февралист Антон Иванович вместе с единомышленниками именно его и породили. Люди этого сорта «непредрешенчески» нерешительны. Деникин, когда-то не имевший духа расстаться с «социалистом» Романовским, и после окончания Второй мировой войны не способен на новую инициативу, лишь тасует свои былые лозунги. Сыну кремневого фельдфебеля, и только потом – офицера, генералу Деникину недостало отцовой монолитности.

Антон Иванович по своей раздвоенности был из типичных русских интеллигентов, которые сначала копали под «мягкого» императора, а потом в советском парижском посольстве поклонились беспощаднейшему самодержцу Сталину. Деникин и сам: то «царь Антон», то «капустный». «Деникиниана» это больше не «Путь русского офицера», а именно – либерального военного интеллигента.

Деникинская судьба, конечно, ярче «пути» какого-то разночинца в очечках. В ней и блеск русского оружия, и слава императорских побед, и «терновость» Белой гвардии. Но в ней и непременные чемоданы нелегальщины, и некая «подкожная» неприязнь к русским царям, и любовь к «младотурецкому» рационализму, хотя сам живешь не умом, а сердцем. А в Антоне Ивановиче все это интеллигентски расхожее пыталось ужиться и с подлинным православным аскетизмом. Увы, его «сверхинтуиции» с людьми, идеями хватало лишь на тактику, не на стратегию, «как положено» главкомам.

Мне очень симпатичен Антон Иванович Деникин, меня восхищает его благородство, мужество, несуетность. Я страдаю, представляя, как этот сын польки, но, может быть, самый русский из императорских генералов, едет, старый и печальный, из Старого Света на свое последнее пристанище – кусок суши, окруженный водой, под названием «Америка». Но я и развожу руками…

В начале декабря 1945 года Деникины прибыли в Нью-Йорк, под которым остановились у офицера из бывших добровольцев.

Газета «Новое русское слово» писала:

«Антон Иванович Деникин почти не изменился за последние пять лет, тот же твердый, стальной взгляд, все та же осторожная точность выражений. И политически его взгляды за эти годы не изменились: бывший Главнокомандующий Вооруженными Силами Юга России остался патриотом и антибольшевиком. Он по-прежнему с русским народом, но не с советской властью».

Сразу взялись за Деникина коммунисты. Пробольшевистская печать обвиняла генерала в стремлении организовать новый крестовый поход против СССР, клеймила черносотенцем, попустительствовавшим еврейским погромам на юге России. К ним присоединились еврейские «Морген журнал» и «Форвертс». Начались «массовые митинги» с требованием немедленно выслать Деникина из США.

Газета «Морген журнал» сравнивала генерала с Петлюрой и Махно, возмущенно указывая:

«В город самых бойких репортеров, в мировой центр еврейской печати, в страну, где находится, возможно, самое большое число евреев, помнящих еще украинские погромы, прибыл незаметно самый отъявленный из всех оставшихся в живых русских черносотенцев».

За благожелательность тона «Нового русского слова», первым подробно оповестившим о приезде Деникина, «Морген журнал» выводил эту газету и автора интервью с генералом на чистую воду: