Генерал Дитерихс. Последний защитник Империи

В ожидании общего весеннего наступления на всех фронтах, в надеждах на скорое победоносное окончание войны русские войска получили из России внезапную, страшную весть: 2 марта 1917 г. Государь Император Николай II отрекся от престола. От Дитерихса потребовалось разъяснить своим подчиненным случившийся Акт, подлинный смысл которого вряд ли он сам мог понимать тогда, вдали от Родины. И Дитерихс поступил как солдат, верный принципу "Армия вне политики", как человек, сердцем понимающий, что главной целью теперь должна стать только Победа над врагами Отечества. Во имя этой победы он и призывал сплотиться своих солдат и офицеров. Ради нее он, возможно, готов был принять и политические перемены, неизбежные в новой России. Ведь к этому призывал и Государь в своем Манифесте…

Бригада присягнула новой власти – демократическому Временному Правительству. В глазах Дитерихса-монархиста Временное Правительство обладало статусом власти, которой повелел подчиняться Государь Император и Верховный Главнокомандующий. Нововведения Временного Правительства, вплоть до знаменитого Приказа N 1 об избрании армейских комитетов, Дитерихс даже приветствовал, полагая, что они действительно позволят раскрепостить русского солдата, сделают его настоящим гражданином, сознательным бойцом за Веру и Отечество. Следует отметить, что по отношению к своим солдатам Дитерихс проявлял не просто заботу ("дети" – называл он их в своем дневнике), но уважение, уверенность в том, что солдат, жертвуя жизнью за Россию, тем самым выражает некую Высшую Божию Правду. Именно в этом смысле понимал Дитерихс "демократизацию" армии, считая, что, получив возможность самоуправления (через создание армейских комитетов), гражданские свободы, солдаты должны еще больше сил отдать Родине. И, действительно, подавляющее большинство солдат и офицеров Особой бригады были готовы продолжать борьбу против общего врага, продолжали верить в победу[35].

Накануне наступления все союзные силы были объединены в Ударную группу под командованием французского генерала Лебу. Наступление началось 9 мая 1917 г. В боях бригада понесла большие потери. Около 1 300 солдат и офицеров было убито, ранено, пропало без вести. Гибель лучших бойцов потрясла Дитерихса и 18 мая 1917 г. он обратился к ген. Саррайлю с рапортом о необходимости отправки бригады в тыл, ведь с момента прибытия в Салоники, с августа 1916 г., русские полки постоянно находились на передовой.

Саррайль, сожалея о необходимости отвода бригады в тыл, подписал об этом приказ 24 мая 1917 г. Отход совпал с реорганизацией русских бригад, их сведением во 2-ю Особую дивизию. Дитерихс должен был вступить в командование с 5 июня. Но уже в начале июля его срочно вызвали в Россию.

Уход Дитерихса многими его боевыми соратниками воспринимался как большая утрата. Генерал Саррайль так писал о нем: "Я с грустью узнал, что он уезжает, генерал… который часто был для меня драгоценнейшим помощником во всех военных и жизненных проблемах. Тот генерал, который заменил Дитерихса на его посту, представлял собой смелого офицера, но его новая должность явилась для него делом неизведанным…"[36].

Возвращение в Россию стало для Дитерихса началом нового жизненного этапа. Летом 1917 г. он встретил уже совершенно другую страну. Когда он покидал Россию всего год назад, в разгар "Брусиловского прорыва", он верил в то, что его участие в боях на далеких Балканах приблизит долгожданную победу. Вернулся в страну, опьяненную дурманом свободы, страну, где уже считалось, что воинская дисциплина – это пережиток "старого режима", где закончилось полным провалом широко разрекламированное июньское наступление, где было небезопасно носить вензеля на погонах, и даже белый Мальтийский крестик об окончании Пажеского Корпуса мог стать поводом для обвинения в "реакционности".

Приближалось знаменитое "Корниловское выступление". С именем Верховного Главнокомандующего генерала от инфантерии Л.Г. Корнилова в среде офицерства связывались надежды на то, что удастся "навести порядок в России", установить твердую власть, которой удастся победоносно завершить войну. И здесь впервые политика вошла в судьбу потомственного военного – генерала Дитерихса.

Подчиняясь распоряжениям премьер-министра А.Ф. Керенского, Дитерихс 10 августа прибыл в Петроград, в Зимний дворец. Керенский в беседе с ним выразил заинтересованность в развитии "средней политической линии", без "контрреволюции с левого" и "контрреволюции с правого флангов". В качестве выразителя "средней линии" в армии Керенский недвусмысленно заявлял о предпочтении именно Дитерихса, которому предлагалось занять сперва должность Командующего Петроградским военным округом, а затем и военного министра. По словам Дитерихса, Керенский "представлял себе возможность гражданской войны, но старался избежать ее". Генерал говорил, что "время не терпит, что на фронте не ждут, что порядок необходимо водворить, даже если для этого придется отсечь эти фланги…"[37].