Генерал Доватор (Книга 2, Под Москвой)

Миронов был крайне удивлен той легкостью, с которой совершилась операция. Он уже торжествовал, воображая, как обрадуется Доватор. Но неожиданно все переменилось. Вручая документы Миронову, Холостяков случайно покосился на подпись генерала и торопливо отдернул руку с бумагами.

- Доватор? - спросил он.

- Да, генерал Доватор.

Миронов заметил, как лицо Холостякова вдруг стало тупым и холодным. Шрам на переносице покраснел.

- Генерал Доватор, - процедил он сквозь зубы. Швырнув требование на стол, он резко спросил: - В какую армию входит ваше соединение?

Миронов ответил, что кавалерийские дивизии сейчас находятся в резерве фронта.

- Ну и получайте там. Ваш генерал думает, что он мудрец, а здесь дураки сидят, - и Холостяков размашисто перечеркнул свою подпись на требовании.

Миронов недоуменно молчал. Он не знал, что Холостяков был когда-то обижен Доватором. Увидев, что Доватор уже в звании генерала, Холостяков вскипел. Ему казалось, что его обошли, унизили и даже чего-то незаслуженно лишили. "Люди получают генеральские звания, а здесь вот сидишь на проклятых грузах - ни уму, ни сердцу". Недавнее повышение в звании его уже больше не удовлетворяло.

- Что это значит, товарищ полковник? - резко спросил Миронов, возмущенный таким неожиданным поворотом деда.

- А то, что ваш генерал обязан знать порядок материального обеспечения. Раз его части находятся в распоряжении штаба Западного фронта, то и пусть получает из фронтовых резервов.

- Но вы не можете использовать такого количества подков. - Миронов старался говорить мягко, несмотря на то что волнение его дошло до крайней степени.

- Вам этого не дано знать!

Холостяков небрежно отодвинул требование на край стола, как бы подчеркивая этим, что разговор окончен.

Но интендант Миронов был человек не такой, чтобы отступиться. Да и нельзя было возвращаться без подков. Приказание Доватора было категоричным, и Миронов сам понимал, что положение создалось катастрофическое: на раскованных конях воевать нельзя. Поведение полковника было ему совершенно непонятно. Обстановка сложилась так, что отступающие войска не успевали вывозить даже такие грузы, как боеприпасы и продовольствие. Пакгаузы были забиты всевозможным снаряжением. На путях стояли десятки неразгруженных эшелонов. Железнодорожная магистраль почти ежедневно подвергалась бомбардировкам. Все это Миронов с большим тактом старался внушить Холостякову, но его слова натыкались на тупое упрямство. Полковник был неумолим.

Тогда Миронов решился на крайнее средство. Порывшись в кармане гимнастерки, он извлек старое удостоверение штаба фронта и положил его на стол.

- Что это? - с прежней небрежностью спросил Холостяков.

- А вы прочтите. - Миронов принял сугубо официальный тон. - Мне, как представителю штаба фронта, необходимо ознакомиться с продвижением грузов.

- Так я не понимаю - вы разговариваете как представитель штаба фронта или как ходатай Доватора?

- И то и другое... - невозмутимо ответил Миронов. - Мне поручено обеспечить кавалерийские дивизии подковами.

- У вас должно быть официальное уполномочие... - почесывая переносицу, уже нетвердо заявил Холостяков.

- Земля мерзлая, снега нет. На раскованных конях ехать нельзя. Это совершенно официальный документ. А вы всю платформу загрузили такими второстепенными грузами, как подковы... Я сейчас буду телеграфировать в штаб фронта...

- Телеграфировать, конечно, можно... А вот вы попробуйте сядьте на мое место... Что я могу сделать?

Упрямство полковника иссякло. Он уже соглашался отдать подковы Миронову, но просил написать официальную бумажку "от представителя штаба фронта".

Такую бумажку Миронов написал и, погрузив подковы, покатил в штаб группы.

...Круглые сутки в полках шла ковка лошадей, а на следующую ночь конница двинулась к Ржевскому большаку.

Через несколько дней кавгруппа Доватора вышла на шоссе Белый - Ржев с задачей прикрыть отход наших частей. По приказу Главного Командования кавалерийские части после тяжелых оборонительных боев, свернувшись в походные колонны, провели стремительное по быстроте и исключительно тяжелое обходное движение свыше чем на тысячу километров (по кривой линии). Это было вызвано тем, что немцы, прорвав в октябре фронт в районе Холм - Белый, начали развивать наступление сразу в трех направлениях: Калинин, Волоколамск и Можайск.

В начале ноября кавгруппа Доватора вышла в район юго-западнее Волоколамска и завязала ожесточенные бои вдоль магистрали, на левом фланге знаменитой Панфиловской дивизии.

ГЛАВА 7

Продвижение гитлеровских частей к Волоколамску началось с утра. Волоколамск был накануне оставлен частями Красной Армии.

Перегруженные машины, надсадно завывая моторами, шли непрерывным потоком. По обеим сторонам исковерканной магистрали сиротливо курчавились заиндевевшие кусты. На снегу серыми пятнами лежали трупы. Над лесом тяжело повисли тучи. Желтые, вымытые осенними дождями сосны вздрагивали от тяжелого гула ползущих танковых колонн, осыпали с веток снежные кружева, обнажая изуродованные осколками снарядов верхушки.

Фронт приближался к Москве.