Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи, героя Эйлау и Бородина и безжалостного покорителя Кавказа

24– го числа января, с самого утра, догнал нас неприятель, и в таких силах, что с трудом можно было удержать некоторый порядок при отступлении. При селении Вольфсдорф неприятель стремительно напал на нашу позицию… Артиллерия во весь день была в ужасном огне, и, если бы перебитых лошадей не заменяли гусары отнятыми у неприятеля, я должен бы был потерять несколько орудий. Конную мою роту, как наиболее подвижную, употреблял я наиболее. Нельзя было обойтись без ее содействия в лесу и даже ночью, и она направляла выстрелы свои или на крик неприятеля, или на звук его барабана. Войска ею были чрезвычайно довольны, и князь Багратион отозвался с особенною похвалой. Урон наш во весь день был весьма значителен и, по крайней мере, равен неприятельскому. Против нас дрался корпус маршала Даву…

25– го числа января выступили мы перед рассветом, чтобы, прежде нежели начнет неприятель преследование, успеть пройти соединение дорог, по коим отходили арьергард и отряд генерала Барклая де Толли, что и удалось по желанию. От соединения дорог арьергард князя Багратиона следовал на местечко Ландсберг (для присоединения к армии) проселочною и малобитою дорогой, а туда же, не на большой дороге, чрез деревню Гоф, отправился отряд Барклая де Толли…

…Против него соединились оба маршала (Даву и Судет) с силами пять раз превосходными.

Неустрашимый генерал Барклай де Толли, презирая опасность, всюду находился сам, но сие сражение не приносит чести его распорядительности, и, конечно, немудрено было сделать что-нибудь лучшего.

…Главнокомандующий рассудил за благо оставить занимаемую (при Ландсберге) позицию по причине важных весьма в ней недостатков.

Арьергард князя Багратиона в прежнем числе войск оставлен пред входом в Ландсберг. Через час после рассвета арьергард прошел Ландсберг, расположился в ближайшей к нему позиции, в местечке оставлен сильный отряд пехоты и у ворот несколько орудий. Спустя довольно долгое время, в больших силах неприятель приблизился к местечку и, отвлекая внимание канонадою, двинул гораздо большие силы на правый наш фланг. Обратившись против оных и способствуемы местоположением, долго дрались мы упорно, наконец быстро перешли мы поле, отделявшее нас от леса. Вслед за нашею пехотой неприятель взошел в Ландсберг, и его армия в глазах наших стала собираться на прежней нашей позиции. Видно было, что в сей (день?) не с одним неприятельским авангардом предстояло нам дело, но, к счастию нашему, пространство между Ландсбергом и Прейсиш-Эйлау по большей части покрыто все лесом. Князь Багратион отпустил назад всю кавалерию и часть артиллерии, дабы свободнее было в движениях. Все егерские полки, соединенные в местечке (были в действии), линейная пехота составляла подкрепление. До 11 часов утра дрались мы с умеренною потерей. Неподалеку нашедши разбросанные бочки с вином, которые идущие при армии маркитант оставляли для облегчения своих повозок, спасая более дорогой товар, невозможно было удержать людей, которых усталость и довольно сильный холод наиболее располагали к вину, и в самое короткое время четыре из егерских полков до того сделались пьяными, что не было средств соблюсти ни малейшего порядка… и мы теряли их убитыми и пленными[21].

Приближаясь к местечку Прейсиш-Эйлау, арьергард вышел на открытое место, и ему показана позиция, которая заслоняла собою местечко, позади которого на обширной равнине армия наша устраивалась в боевой порядок. В подкрепление арьергарду присланы несколько полков от 8-й дивизии и полки конницы. Мы расположились по обеим сторонам дороги, обсаженной деревьями. Двадцатью четырьмя орудиями занял я хребет довольно крутых возвышенностей на левом фланге. К подошве оных простиралась долина, по коей должен был проходить неприятель, стрелки наши лежали по ней совершенно скрытые. На правом фланге была часть кавалерии, большая часть оной поставлена позади. Неприятель, устроив на противоположной стороне батареи, открыл сильную канонаду, на которую ответствовало изредка, по разности калибров, ибо не имел я ни одного батарейного орудия. Во многих пунктах спустились с высоты неприятельские колонны, но действием более сорока орудий остановлены; некоторые с приметною потерей обращены картечью. Около двух часов имели мы выгоды на нашей стороне, наконец двинулся неприятель большими силами; идущие впереди три колонны направлены: одна по большой дороге, где у нас мало было пехоты, другая – против Псковского и Софийского мушкетерских полков, и третья – против моей батареи из 24 орудий.