Генерал Ермолов. Сражения и победы легендарного солдата империи, героя Эйлау и Бородина и безжалостного покорителя Кавказа

…Я решился не повиноваться. Удержав сутки присланного с повелением, между тем перешел местечко Толочин и рапортовал, что остановиться потому не могу, что атаману Платову нельзя без пехоты преследовать неприятеля, которому места лесистые много способствуют. Дежурный генерал Коновницын и полковник Толь, желая лишить меня случая сделать что-либо полезное, именем фельдмаршала прислали мне вторительное предписание остановиться. Вторично дерзнул я ослушаться и намерен был продолжать поступать таком образом, ибо уверен был, что рапорты мои не доходят до фельдмаршала и что в случае оправдания моего он вникнет в истину.

Неприятель отступал с необычайною поспешностью, атаман Платов теснил его на каждом шагу и малейшего не давал отдохновения. Дорога покрыта была тысячами замерзших и умирающих людей…

Между тем отряд генерал-адъютанта графа Ожаровского занял Могилев и взял там пленных и госпитали. Партизан подполковник Давыдов, переправясь вплавь через Днепр, схватил кирасирское депо, приготовляемое для гвардии. Капитан Сеславин шел по правую сторону атамана Платова, иногда по обстоятельствам переходя на другую сторону. Генерал-майор Бороздин с отрядом наблюдал дороги, из Могилева идущие. Но так неосторожно выдавался он вперед, так мало он разведывал о неприятеле, что едва около местечка Бобр не был я атакован в тыл 4 тысячами свежих польских войск, проходящих из Могилева, что в тогдашнем положении войск моих не могло быть выгодным, и сие потому только не случилось, что я остановился для исправления сожженного моста и отряд неприятельский успел пройти между тем.

Ф. Вендармини. Портрет А.И. Чернышева

Таким образом, борясь с затруднениями, недостатком продовольствия и ощутимым от скорости марша изнурением, умножаемым жестокостью холода, достиг я реки Березины, пункта по обстоятельствам чрезвычайно важного, где, по предположению фельдмаршала, должен был Наполеон погибнуть, в чем уверить если не успел государя, то утвердил в сей мысли столицу и народ.

Во время пребывания армии в селении Красная Пахра, по окончании флангового на Калужскую дорогу марша… из Санкт-Петербурга флигель-адъютант Чернышев привез план кампании, по которому армия адмирала Чичагова, оставив некоторую часть войск в стороне Бреста-Литовска, должна была идти к реке Березине и открыть сообщение с корпусом генерала графа Витгенштейна, который! к тому времени должен был овладеть Полоцком и оттеснить неприятеля к Березине… Таким образом 3-я западная армия вместе с корпусом графа Витгенштейна составила бы сильную армию в тылу неприятеля, прежде чем мог он помыслить об отступлении из Москвы. План сей принадлежит собственному императора соображению и беспрекословно с большим познанием составленный!

Адмирал Чичагов пришел к Березине, имея под ружьем только 22 тысячи человек. Он, будучи совершенно один и ни с которыми из войск наших не имея сношения, встречается с польским генералом Домбровским, который из Могилева привел с собою войска, во всю кампанию нигде не употребленные и свежие, и занял против Борисова укрепления, на правом берегу Березины нами прежде устроенные.

Командующий авангардом адмирала Чичагова генерал-адъютант граф Ламберт атаковал укрепления, пред Борисовом лежащие, и столько решительно, что, несмотря на упорную оборону неприятеля, в короткое время, с большим его уроном, взяты они штурмом и притом шесть пушек и до 2 тысяч пленных. К сожалению, сам граф Ламберт ранен при сем случае. Генерал Домбровский переправился на левый берег и в Борисове не остановился. Генерал-майор граф Пален (Павел), заступивший место графа Ламберта, послан вслед за неприятелем.

Генерал Домбровский, отошедши 15 верст от Борисова, получил подкрепление в то самое время, как авангард генерал-майора графа Палена начинал появляться пред его передовыми постами. Он атаковал графа Палена, который, не в состоянии будучи удержаться, привел с собою неприятеля к Борисову. Адмирал Чичагов, обо всем предупрежденный, не рассудил за благо усилить графа Палена, что необходимо было для того, чтобы самому иметь время отойти в порядке. Неприятель был уже в виду Борисова, но адмирал готовился покойно обедать в своей квартире. Между войсками в городе большое сделалось замешательство, все стеснилось на мосту, едва успели вывезти артиллерию. Обозы чиновников главной квартиры, некоторые казенные, несколько артиллерийских ящиков и множество лошадей достались неприятелю. Войска, перебежав мост, зажгли его за собою. Неприятель занял город, и адмирал с левым берегом потерял всякое сношение.