Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. Рыцарь Российской империи

М.С. Воронцов был тонкий и прагматичный политик. Любое нововведение должно быть им тщательно обдумано и обосновано практической необходимостью. Говоря о так называемых экономических провалах первой половины XIX столетия, современники отмечали, что одним из самых существенных являлся отказ от строительства железной дороги от Москвы к Черному морю. Когда был решен вопрос о Николаевской дороге, М.С. Воронцов и князь Кочубей представили проекты о сооружении линии от Москвы к Черному морю, «являясь здесь частными предпринимателями, единственно в видах отечественной надобности; но и эта мера спасения не имела успеха»[569]. За опоздание строительства железной дороги к Черному морю Россия расплатилась трагедией Севастополя.

И здесь мы вновь сталкиваемся с проблемой несовершенства самой системы взаимоотношений представителей центральных и местных властей.

Несмотря на высокое положение М.С. Воронцова, его огромные связи, опыт, знания, ему постоянно приходилось защищать собственные проекты в министерствах. Особенно настойчиво добивался М.С. Воронцов своих целей в дорожном строительстве, где существовали две наиболее существенные проблемы — нехватка специалистов и средств. В результате и в этой области были достигнуты весьма значительные успехи.

* * *

Природные богатства Новороссийского края способствовали росту торговли. Стоимость ввоза и вывоза товаров через порты Черного и Азовского морей в 1836–1838 гг. в среднем составила 15 509 819 рублей серебром, а в 1839–1841 гг. — уже 26 321 395 рублей[570]. Быстро росло и население портовых городов, особенно Одессы. За пять лет, с 1832-го по 1837 г., число ее жителей увеличилось на 13,5 тысячи человек и к концу этого срока достигло 73,5 тысячи[571].

Торговля требовала надежных средств сообщения. Дальнейшее развитие Новороссии зависело от организации в Черноморско-Азовском бассейне регулярных пароходных сообщений. Это хорошо понимал М.С. Воронцов.

М.С. Воронцов, вероятно, еще в 1825 г. принимает решение по постройке пароходного судна для Одессы. В письме от 16 марта 1826 г, на имя вице-адмирала (с 1828 г. — адмирала) А.С. Грейга, бывшего с 1816-го по 1833 г. главным командиром Черноморского флота и портов, он сообщает: «Пароход в Одессе устраивается для перевозки как тяжестей, так равно путешественников и их экипажей; а потому нужно устроить его таким образом, чтобы в нем были, подобно аглицким, хорошо обделанные каюты и помещения для двух или трех карет»[572]. Пароход должен был строиться за счет доходов города Одессы.

По просьбе М.С. Воронцова были составлены три чертежа парохода, и один из них был послан в Петербург на завод К. Берда для изготовления паровой машины для парохода. М.С. Воронцов предполагал строить пароход в Николаеве за счет казенных средств, но А.С. Грейг решил переложить постройку на подрядчика[573]. Данное решение не было исключением. Все последующие пароходы строились «с подряда». В Николаеве обосновалась целая группа подрядчиков, состоящая из николаевских и херсонских купцов.

Первоначально планировалось закончить постройку парохода в сентябре 1826 г., потом — «к ранней весне будущего 1827 года, но не более 15-го числа марта»[574]. Строительство парохода «Одесса» было завершено 6 июля 1828 г.

Газета «Одесский вестник» сообщила, что в Одесский порт прибыл из Николаева пароход «Одесса». Объявлялось, что первый рейс в Евпаторию и «местечко» Ялту предполагается 22 июля и пароход будет отходить из Одессы каждое воскресенье[575]. 22 июля пароход вышел из Одессы, но, пройдя примерно 1,5 мили, остановился. После устранения неисправностей, 31 июля «Одесса» снова вышла в рейс. Описание этого рейса приводится в «Путевой записке о плавании на пароходе, именуемом „Одесса“», составленной чиновником канцелярии генерал-губернатора А.А. Скальковским по поручению М.С. Воронцова[576].

Весьма интересным является тот факт, что по распоряжению М.С. Воронцова в Ялте для «Одессы» было подготовлено 20 саженей дров, но рубка и погрузка их на этот пароход, как оказалось, должны были быть оплачены капитаном. Во время обратного рейса дрова были приобретены у городской думы Евпатории. Из-за отсутствия наличных денег А.Скальковским была дана расписка, а за рубку и доставку дров на пароход капитан заплатил свои 50 рублей[577].