Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. Рыцарь Российской империи

С.Р. Воронцов особенно подчеркивал, что состояние войска зависит от нравственных качеств и уровня образования офицеров, причем «войско, где все офицеры — дворяне, конечно, выше того войска, где офицеры — выскочки»[21]. С.Р. Воронцов считал, что дети «мелких торгашей» поступают в армию для получения высокого чина, что, в свою очередь, обеспечит им материальное положение (благополучие), тогда как в дворянских семьях, где дети с семи-восьми лет слышат о славе отцов, с раннего возраста воспитывалось чувство чести, «без которого войско есть не более как людское стадо, обременяющее страну, позорящее ее и неспособное ее защитить»[22].

При этом С.Р. Воронцов не ограничивался лишь громким заявлением; с учетом того, что офицер-дворянин владел поместьем, приносящим ему основной доход, он считал, что тот должен иметь возможность с ноября по февраль находиться, при желании, в своей усадьбе и заниматься хозяйством. Для этого С.Р. Воронцов предлагал упростить систему предоставления офицерам отпуска, так как служба не должна разорять и быть в тягость. Достойное выполнение служебных обязанностей — главное доказательство любви к Отечеству.

С.Р. Воронцов относился к службе с особой любовью и привязанностью, он сумел тщательно изучить военное дело как с практической, так и теоретической точек зрения, исследовал тактическую и военно-административную стороны военного искусства. Результатом этой деятельности и стала «Записка графа С.Р. Воронцова о русском войске», которая была актуальна спустя десятилетия после написания, на протяжении всего XIX столетия. Учитывая вышеизложенное, становится очевидным факт значительного влияния С.Р. Воронцова на развитие полководческих способностей сына.

Воронцовы при Дворе пользовались уважением А. А. Безбородко (1747–1799), П.В. Завадовского (1739–1812), Ф.В. Ростопчина (1763–1826) и других представителей аристократических кругов своего времени, многие из которых вошли впоследствии в так называемый «Непременнный совет» в начале правления Императора Александра Павловича.

С.Р. Воронцов положительно воспринял Указ 5 июня 1801 г., в котором Сенату предоставлялось право сделать доклад о своих обязанностях. По его мнению, в огромном государстве, при том, что большая часть населения была малообразованна, необходима постепенность, последовательность преобразований, без скачков от деспотизма к анархии. Подобных взглядов придерживалась и Е.Р. Дашкова. Известно ее высказывание в беседе с Дидро, что «просвещение ведет к свободе; свобода же без просвещения породила бы только анархию и беспорядок»[23]. Далее Е.Р. Дашкова высказывает мнение, что народ необходимо готовить к реформам, когда низшие классы будут достаточно просвещены, тогда они будут достойны свободы и не нанесут вреда существующему порядку в государстве.

Александр Романович Воронцов вместе с П.В. Завадовским, Н.С. Мордвиновым, Д.П. Трощинским и другими входил в так называемый «Непременный совет». П.В. Завадовский и Н.С. Мордвинов являлись сторонниками Сенатской реформы, при этом П.В. Завадовский подготовил основной проект; свои варианты составили и другие сенаторы, среди которых был и А.Р. Воронцов[24]. Как известно, проекты расширения прав Сената встретили критику членов «интимного» комитета: Н.Н. Новосильцева, В.П. Кочубея, А.А. Чарторыжского, П.А. Строганова.

Позднее С.Р. Воронцов в одном из писем к Ф.В. Ростопчину писал, что Император «имел несчастье быть окруженным деятелями, которые были так самолюбивы и тщеславны, что возмечтали в силах превзойти Великого основателя Русской империи. Эти господа стали упражняться над бедною Россией, издавая каждый день постановления»[25].

Далее, сравнивая некоторых представителей из окружения императора с машинами по производству постановлений, С.Р. Воронцов настаивал на том обстоятельстве, что «Опыты уместны только в физике и химии, а пагубны в юриспруденции, администрации и политической экономии»[26]. Несмотря на столь резкую оценку деятельности «молодых друзей» Императора, стоит обратить внимание на то обстоятельство, что почти все члены ближайшего окружения Александра I были, в свою очередь, хорошо знакомы с С.Р. Воронцовым и в разное время находились под его началом в Англии[27].

С.Р. Воронцов отмечал способности и высокий уровень образования Н.Н. Новосильцева и В.П. Кочубея, но для С.Р. Воронцова личная привязанность или забота о собственном благополучии не могли повлиять на характеристику служебной деятельности любого должностного лица. Подобного правила придерживался и А.Р. Воронцов.

Можно с уверенностью сказать, что, если в Англии М.С. Воронцов целиком находился под влиянием своего отца Семена Романовича Воронцова, то после приезда в Россию главным авторитетом стал для него дядя — Александр Романович, второй представитель семьи Воронцовых, который занял пост канцлера Российской Империи (необходимо заметить, что С.Р. Воронцов в свое время отказался от этой должности, предложенной Павлом I).