Читаем Генерал Георгий Шпак полностью

…И вот однажды, уже будучи ротным, я проводил с курсантами занятия по физической подготовке. И вдруг откуда не возьмись – «дядя Вася». Как в армии говорят, по «форме два»: брюки, голый торс, папироса в зубах. Потом я сообразил, что ничего удивительного в появлении Маргелова в то утро не было. Поблизости находилась его дача, где он в те дни отдыхал. Василий Филиппович дал команду застывшему строю: «Вольно, занимайтесь по распорядку». Мы занимаемся, он стоит – любуется. Тут же откуда-то появляется начальник тыла училища.

– А ну-ка, Андрюша, – говорит ему Маргелов, – подтянись-ка на перекладине.

Тыловик не смог. Тогда командующий обращается ко мне и, явно подначивая, вопрошает: «А тебе, ротный, слабо «солнышко» на перекладине изобразить?». Ну откуда «дяде Васе» было знать, что я все эти годы занимался гимнастикой? Покрутил я «солнце» на турнике, затем показал комплекс упражнений на брусьях. Молчит Василий Филиппович, по всему видать – не ожидал. Эмоций скрывать не стал: «Ну, что, ротный, сильно! Вот это я понимаю!» С тех пор заметил я, что Маргелов, пусть и при редких наших встречах, что называется, «за мной примечает». Неожиданно для всех командующий ВДВ назначил меня командиром полка, несмотря на то, что до этого назначения я ни дня не служил в боевых частях. Рассуждал, надо полагать, Василий Филиппович следующим образом: «Этот разберется».

Итак, мне, новоиспеченному, сразу после Академии, командиру полка нужно было немедленно выехать к месту службы в Боровуху-1 (Беларусь). Вообще-то у всех выпускников начался отпуск, но только не у меня! Когда я заикнулся В. Ф. Маргелову о том, что у меня отпуск, который положен выпускникам Академии имени Фрунзе, он воскликнул: «Какой отпуск! Я тебе полк дал!»

В конечном итоге я уехал сразу, а жена с двумя маленькими детьми на следующий день поехала в комендатуру Москвы переписывать на себя все документы на проезд и контейнер для вещей. Комендант спросил: «У вас там что, война, что такая спешка?» Алла отвечает, что нет, учения, муж служит в ВДВ. Больше вопросов не задавали.

Случай, надо сказать, в десантных войсках редчайший, чтобы выпускнику Академии сразу доверили командовать полком. За это доверие я до сих пор глубоко благодарен Василию Филипповичу. Надеюсь, у него не было случая пожалеть об этом своем решении.

Кстати сказать, спустя годы я уже сам таким же образом оказал доверие офицеру Владимиру Шаманову, впоследствии генералу, герою чеченской войны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии