Генерал и его женщина

Романовский Владимир Генерал и его женщина

Владимир Романовский

ГЕНЕРАЛ И ЕГО ЖЕНЩИНА

Роман

Глава 1. СЛОВО И ДЕЛО

На восьмидесятом километре влево от шоссе отделялась узкая бетонная дорога. Сосновый лес, исчерченный прожилками берез, здесь постепенно редел и расступался, словно приглашая пройтись пешком. Отшагав редколесьем минут тридцать, пешеход оказывался на опушке, за которой бетонка уходила в поле и сразу за подъемом упиралась в стальные ворота с контрольно-пропускным пунктом. За ними поблескивали стеклами корпуса высоких кирпичных зданий военного научно-исследовательского института.

Для окрестных жителей и прочих лиц, не допущенных к секретным делам, НИИ назывался госпиталем. Издали постройки на холме, опоясанные высокой стеной напоминали фантастическую крепость в форме вытянутого многоугольника, из-за чего местные обитатели немедленно окрестили госпиталь пентагоном. Вскоре даже водители автобусов стали именовать остановку не безликим названием восьмидесятый километр, а солидным словом - пентагон.

С институтского холма вдали виднелся районный центр - Новозаборск, расположенный отсюда в пяти километрах.

Первоначально о секретном НИИ никто в высоких кругах не помышлял. На холме строился обычный военный госпиталь. Были уже готовы три лечебных корпуса и жилые дома для персонала, когда в атмосфере неслыханных реформ и проектов незаметно, как бы сама собой возникла новая затея: переделать скромный госпиталь в солидный НИИ противохимической обороны.

События развивались с библейской простотой. Вначале была мысль. Возникла она в хорошенькой, но довольно своенравной головке Марии Петровны Барабановой - жены заместителя министра обороны. Мысль эта была о Мазанове - муже своей любимой сестры, человеке достойном, но единственном из ближайших родственнников, до сих пор не имевшим приличной, то есть генеральской должности. Поскольку Мазанов был химиком и фармацевтом, главной задачей НИИ лучше всего было сделать испытание психохимических средств и противоядий.

Потом было слово, точнее речь, произнесенная в мягкой, но убедительной форме своему супругу - грозному государственному начальнику и кроткому домашнему подчиненному.

В ответ на его сомнения она сказала:

- Милый, стране столько всего не хватает, что доказать необходимость ещё одного НИИ ничего не стоит. Во-первых, на западе подобный институт наверняка есть. На этот довод клюнет кто угодно: раз у них есть, значит и нам надо. В конце концов можно запросить внешнюю разведку. Во-вторых, обилие ненормальных в последнее время стало бросаться в глаза даже по телевизору. Иногда так и хочется крикнуть санитаров. В-третьих, алкоголизм: ни одна уважающая себя держава с развитой химией и усердно пьющим населением существовать без такого института не может.

Заместитель министра обороны внимательно слушал и уклончиво покачивал головой: уж слишком дерзкой, даже безумной казалась затея. Однако, как показало дальнейшее, именно вследствие своей нелепости замысел не обнаружил противников и не встретил организованного сопротивления. Предложение казалось слишком уж несерьезным, руководству было просто не до этого.

Потом было дело. Целая команда докторов и кандидатов наук, собранных по указанию Барабанова, занялась глубоким обоснованием проекта. Заняло оно двадцать пять машинописных страниц, хотя известно, что настоящие начальники документ толще одного листа не читают: нет у них для подобных занятий ни времени, ни желания. После этого необходимость переделки госпиталя в НИИ стала очевидной. Впрочем ничего нового, по сравнению с мыслями Марии Петровны, они не придумали. Да и вывод звучал похоже: в период реформ, массовых отравлений и борьбы с алкаголизмом противохимический НИИ жизненно необходим стране.

Через год институт вступил в строй. Уплотнив жилую часть и сократив число лечебных отделений, строители освободили два корпуса для научных лабораторий. Заново проектировать и строить пришлось только виварий. Территория была разделена на три участка. В жилой части с размещался персонал, лечебный корпус занимал середину городка, исследовательская зона со спецотделением размещалась в глубине городка и имела ещё один контрольно-пропускной пункт. Войти на её территорию можно было только по специальным пропускам.

Руководящему составу были предоставлены отдельные трехкомнатные квартиры. Среднему звену - всевозможным заместителям и старшим научным сотрудникам - выделили жилплощадь поменьше. Молодежь: младших научных сотрудников - "эмэнэсов" и им равных, вселили по две семьи в двухкомнатные квартиры и, записав на очередь, пообещали улучшить положение. Солдат поместили в совpеменной казарме, обоpудованной по последнему слову строительной науки - с типовой спальней на семьдесят коек, умывальником с ледяной водой и туалетом на двенадцать очков.

Начальником НИИ назначили известного токсиколога доктора наук Андрея Васильевича Сазонова: к тому времени Мазанов просто ещё не успел защитить диссертацию.