Генерал Империи (СИ)

Изначальный запал и страсть от соприкосновения с чем-то волшебным и неизведанным прошли. И теперь того откровенно детского восторга он не разделял. Ему было страшно, просто страшно.

Эдуард покинул кабинет. А Раймон Пуанкаре взял лист бумаги и начал писать. Все мысли, которые были озвучены на прошедших переговорах, чтобы все упорядочить и ничего не пропустить.

Что будет дальше? Остановится Меншиков или продолжит войну? А если остановится, то надолго ли? Может быть только для того, чтобы изготовить новое оружие? Пуанкаре не знал и не хотел знать то, чем руководствуется Максим. Он видел только одно – тот взял много… слишком много, чтобы удержать. Дурак? Может быть. Но, что, если нет?..

Глава 5

1916 год, 7 ноября, Киев

Сдав охрану Константинополя и окрестных земель Восточно-Римского царства морякам-черноморцам, Максим выдвинулся на Петроград. Прямо всем корпусом и выдвинулся.

Пошел через Румынию, просто уведомив ее руководство телеграммой о своем намерении.

Никаких переговоров. Просто «смс» телеграфом.

Но их и не потребовалось. Король Фердинанд I, перепуганный угрозой военного конфликта с Меншиковым, начал отдавать спешные и вполне разумные приказы. Так что пограничники встретили колонну русских приветливо. А сотрудники полиции обеспечивали ее спокойное, а главное предельно быстрое прохождение по дорогам. Чтобы нигде на пути ее следования никакой пастух стадо коров не выгнал или еще какую глупость не сделал.

Никто в Европе не обладал всей полнотой информации о том, как проходили бои в Австро-Венгрии, Сербии, Болгарии и Турции. Однако все, даже самые последние бродяги прекрасно знали – Меншиков играючи раскидывал все войска, которые мог взять с наскока, а те что не мог – обходил с фланга или тыла и брал маневром. Да, встречались люди, которые пытались охладить горячие головы. Но люди существа иррациональные. Поэтому в условиях дефицита информации, да еще в обстановке определенного градуса мистицизма, они склонны сами придумывать то, чего не знают.

Фердинанд тоже не знал, что к чему. Поэтому постарался не обострять. Тем более догадаться куда и зачем идет Меншиков не требовалось большого ума. А значит, что? Правильно. Он сначала дал леща на проходе. Достигнет своей цели. А потом вернется и завершит начатое. И судьба Болгарии говорила – все будет плохо. Каким-то особенным человеколюбием или гуманизмом он не отличался и вопросы решал радикально…

Автопробег шел спокойно.

Константинополь, Бургас, Варна, Констанца, Одесса и, наконец, Киев. Конечно, можно было бы, наверное, вести свои войска южнее. Через Екатеринослав и далее в сторону Москвы. Однако Максим решил все же пообщаться с Брусиловым. Время пришло. И что примечательно – везде в городах Российской империи лейб-гвардии механизированный корпус встречали овациями и цветами. Ликованием. Приходилось сбавлять скорость хода. А местами, как в той же Одессе, даже импровизированный парад пришлось проводить.

И вот – Киев.

Толпа людей вывалила на улицу, встречать национального героя. Человека, который выиграл войну. Иначе о нем в России и не говорили. Воевали многие, а выиграл один. Один за всех. И землицы прирезал обильно, и Царьград взял, и германца под каблук загнал, и австрияка примерно наказал, да и англичанку, которая, как известно, гадит, на место поставил. В общем – ничего не скажешь, молодец!

— Кто на свете всех сильнее? Кто не знает страха? Кто повсюду знаменит, кого хочешь победит с одного размаха? — напевал Максим песенку из старой советской киносказки, когда слышал в очередной раз потоки этих дифирамбов в свой адрес.

Так или иначе – корпус торжественно входил в Киев к немалой радости горожан. Ведь не верили. Думали, что он пойдет другой дорогой. Ан нет – пришел.

На Бибиковском бульваре возле Ботанического сада их встречали лучшие люди города, возглавляемые делегацией Юго-Западного фронта с Брусиловым во главе. Хлеб-соль-цвета-оркестр. И все такое.

— Добрый день, Максим Иванович, — поприветствовал его Брусилов с совершенно постным, даже чуть восковым лицом, явственно выражающим крайнюю степень волнения. Сдерживаемого волнения. — Разрешите от лица всего Юго-Западного фронта поздравить вас с производством генерал-фельдмаршалы.

— Благодарю, — ответил наш герой максимально нейтральным тоном.

— Также мне радостно вам сообщить, что Верховный главнокомандующий, понимая неуместность командования такого высокого чина всего лишь корпусом, распорядился перевести Лейб-гвардии механизированный корпус в подчинение Юго-Западного фронта и перевести его в Закарпатье. Его высокая подвижность будет очень важна для наведения порядка во вновь присоединенных землях Российской империи. Вам же надлежит явиться в Петроград для участия в торжествах по случаю окончанию войны.

Меншиков удивленно выгнул бровь, пораженный подобной наглостью. Брусилов же продолжил:

— Алексей Максимович, — произнес командующий Юго-Западным фронтом, обращаясь к Каледину, — принимайте командование корпусом.