Генерал из трясины. Судьба и история Андрея Власова. Анатомия предательства

Этого Андрей Андреевич Власов никогда и не скрывал.

И все-таки, даже и забывая о дальнейшей судьбе Андрея Андреевича Власова, перечитывая эти служебные характеристики, трудно сказать, чего в нем было больше — настоящей инициативы и энергичности, или того подобия инициативы и энергично сти, которые хотелось видеть начальству.

Впрочем, о ком из тогдашних генералов можно было сказать это с полной уверенностью?

И вот что поразительно.

Сохранилось достаточно большое количество документов, связанных с жизнью Андрея Андреевича Власова.

Целый ворох фотографий.

Но все они («Пленный генерал Власов доставлен в штаб 18-й немецкой армии», «Генерал Власов в немецком лагере военнопленных», «Генерал Власов в Берлине», «Генерал Власов на рождественской елке для детей», «Генерал Власов принимает рапорт генерала Трухина», «Генерал Власов выступает в „Европейском доме“ в Берлине» и так далее), если не считать снимка, сделанного во время встречи

Нового 1942 года и запечатлевшего Власова в компании Агнессы Подмазенко и двух генералов — заместителя командующего 20-й армией А.И. Лизюкова и члена Военного совета армии П.Н. Куликова, — из второй жизни генерала, а из первой, когда Власов еще не стал тем Власовым, которого мы знаем, почти ничего не осталось.

Сохранилось ничтожно мало снимков, на которох мы могли бы увидеть генерала Власова в кругу своих друзей, в минуты отдыха.

Тоже самое и с воспоминаниями.

Сколько людей общалось с ним, но все — женщины не исключение! — запомнили его именно как генерала.

Характерны в этом смысле воспоминания А.И. Полякова, директора Гагинского краеведческого музея, в ведении которого находится и село Ломакино — родина генерала [11].

«До войны гагинцы очень гордились Власовым. Еще бы — генерал Красной армии, орденоносец! В 1940 году он приезжал к нам, в его честь организовали митинг, где он выступил с большой патриотической речью. Кто мог тогда подумать?!»

Племянница Власова, В.В. Карбаева, в 1940 году была ребенком.

Она вспоминает, что «своих детей у Власова не было, вот он и баловал нас», но все равно ни детский возраст, ни «баловство», которым одарял ее дядя, не растопили субординации в отношениях.

«Хотя и в высших чинах был, а не чурался общаться с односельчанами… По вечерам выступал в клубе, рассказывал о том, что творится в мире. Не боялся и крестьянской работы. Он все умел: и косить, и пахать. К нему во время отпуска любой односельчанин мог подойти за помощью в хозяйстве, он никому не отказывал. А как он умел петь?! Всегда возил с собой гармонь. Мы все очень любили Андрея Андреевича.»

Не дядя Андрей, а Андрей Андреевич. Лучше бы, конечно, товарищ генерал, но и так тоже вполне официально в устах ребенка.

Но, с другой стороны, как еще можно относиться к человеку, который общается с товарищами детства, с родственниками, вечерами выступая в клубе, рассказывая на лекциях о том, что творится в мире.

Нет, Власов не был мизантропом.

Друзья и приятели, безусловно, были у него. Известно, например, что добрые отношения сложились у Власова с его тестем — Михаилом Николаевичем Ворониным.

«Мне, как и ему, так хотелось видеть друг друга, — напишет сам Власов в октябре 1941 года, узнав о смерти Михаила Николаевича. — Ведь мы оба так любили и понимали друг друга».

Но — увы! — воспоминания этих людей не сохранились.

Похоже, что после 1942 года друзья и знакомые Власова торопливо сжигали его фотографии, уничтожали свидетельства близости с генералом-изменником. Похоже, что сослуживцы Власова старательно забывали генерала и — это факт! — сумели позабыть его.

И это, конечно, тоже суд, тоже приговор.

Так получается, что Власов сразу возникает на немецких фотоснимках, в кадрах фашистской кинохроники, в воспоминаниях офицеров немецкой разведки и «Вермахт пропаганды».

Высокий, чуть сутуловатый генерал в очках, делающих его похожим не то на сельского учителя, не то на бухгалтера; в нелепой — странная смесь вермахтовского мундира и советского кителя с широкими обшлагами — форме цвета хаки.

Но и здесь тоже только вывеска, только название фирмы — «Генерал Власов», а самого Власова нет.

И бесполезно вчитываться в воспоминания сотоварищей Власова по службе у немцев, мы не узнаем из них, любил ли, к примеру, Власов охоту. Или рыбалку? Или предпочитал собирать грибы? Какие книги читал Власов и любил ли вообще читать?

Бесполезно вглядываться в фотографии. Почти и нет снимков, где генерал Власов смеется или хотя бы улыбается.

Везде тяжелое, окаменевшее, словно маска, лицо.

И везде: и на фотографиях, и в воспоминаниях — «Власов — предатель», «Власов — патриот», «Власов — изменник», «Власов — создатель Русской Освободительной Армии» — только название, только фирма, словно и не был Власов никогда живым человеком…

Глава четвертая

Великая Отечественная война переменила все, но и она не сумела нарушить блистательный ход карьеры генерала Власова.

22 июня 1941 года в 3 часа 00 минут генерал-майор Власов получил приказ о приведении войск в полную боевую готовность.