Генерал Карбышев

Добрые вести летят на крыльях. Вскоре весь лагерь передавал от одного к другому имя непреклонного советского военачальника. Это был профессор, доктор военных наук, генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Михайлович Карбышев. Несколько поколений наших офицеров учились у него в военных академиях или изучали его военные труды. Он был в армии очень популярен, пользовался заслуженным уважением и почетом.

Мы, военнопленные, воспрянули духом. У многих из нас появилась уверенность, что настанет день, когда и на нашей улице будет праздник».

Фашисты внимательно следили за Карбышевым, стараясь изолировать его от остальных, посеять к нему недоверие, неприязнь. Немцы обращались с ним подчеркнуто вежливо, давая понять, что он не ровня другим пленникам.

Но Дмитрий Михайлович стойко держался своей линии поведения. Он был у всех на виду. Небольшого роста, похудевший старый человек в солдатской шинели, с удивительно молодыми глазами…

Среди военнопленных были и колеблющиеся, отчаявшиеся люди, распространялись панические слухи о близком и неизбежном падении Москвы. Фашистская пропаганда кое-кого сбивала с толку.

Карбышев с терпением и тактом умел рассеивать сомнения, вскрывать, отметать ложь фашистских «агитаторов». Он беспощадно разоблачал предателей. Даже в невероятно тяжелых условиях пленные не чувствовали себя отвергнутыми, отщепенцами, изгоями.

Дмитрий Михайлович видел силу и спасение советских людей, попавших в фашистский плен, в борьбе и только в борьбе. Он призывал к единению, сплоченности, товарищеской взаимопомощи и солидарности. И вместе с другими офицерами разрабатывал планы и методы борьбы военнопленных с их палачами.

— Надо прорываться к своим! Временные успехи врага не решают исхода войны в его пользу. В конечном счете мы победим, не сомневайтесь, товарищи!

Измученные люди жадно ловили каждое слово генерала.

Как томила их физическая жажда по глотку воды, точно так же казалась непереносимой неутоленная жажда борьбы.

Старший лейтенант Николай Николаевич Сахаров записал по памяти свою беседу с Дмитрием Михайловичем о положении на фронтах. Когда перешли к прогнозам о перспективах войны генерал сказал:

— Напрасно Гитлер шумит, что его война «молниеносная» и скоро закончится. Она кончится не раньше чем через четыре-пять лет. Поэтому мы с вами не должны сидеть в лагере сложа руки. Война без пленных не бывает. Коль скоро мы с вами лишены возможности вести борьбу с фашистами с оружием в руках, мы должны и в тяжелых условиях плена помогать любыми средствами и путями нашей Родине. Нам всегда нужно помнить, что мы во всем должны поступать наперекор немцам. Тогда мы будем настоящими патриотами и поможем Отчизне справиться с коварным врагом.

Продолжая беседу, генерал привел совсем неожиданный пример:

— Вот мне уже более шестидесяти, а я не даю своим мышцам покоя: есть возможность ходить — и я хожу, а если удастся бежать — убегу, и фашист меня не догонит…

«Кажется все просто и ясно, — пишет старший лейтенант, — а меня и моих товарищей именно этот пример генерала надоумил сколачивать подполье».

Так в лагере начала складываться подпольная антифашистская организация сопротивления.

Подполье повело ожесточенную борьбу с предателями. Началась подготовка побегов, была организована товарищеская помощь больным и раненым.

В состав организации, кроме Карбышева, вошли полковники Сухаревич и Алексеев, майор Карев, старший лейтенант Сахаров, ветеринарный врач Дегтярев, лейтенант Дмитриев.

«Кое-кто из участников подполья, — пишет Владимир Дегтярев в своей повести „Побеждая смерть“, опубликованной в журнале „Дон“ № 9–12 за 1960 год, — предлагал поднять вооруженное восстание. По сигналу атаковать все сторожевые вышки, разоружить и уничтожить охрану лагеря, повалить ограду. Пусть тысячи военнопленных погибнут, говорили они, зато остальные, завладев оружием, будут сражаться до последней капли крови и обретут свободу. Карбышев предостерег товарищей:

— Нельзя идти с голыми руками. Подготовимся как следует. Организуем людей. Добудем оружие. Лишние жертвы никому не нужны, и без того их много».

Уралец Тихон Никитович Шумилин попал в Острув-Мазовецка вместе с Дмитрием Михайловичем. Он рассказывает:

«…Это было в августе. В офицерском лагере выстроили дощатый барак для высшего командного состава. В нем я и познакомился с генералом Карбышевым. Он сидел на пороге барака и о чем-то разговаривал с командирами. Позже я убедился, что он очень часто подбадривал их. Послушаешь его — и самому хочется жить дальше… Ведь мы каждую ночь ждали смерти.

Карбышева частенько водили из лагеря в комендатуру. Возвращался Дмитрий Михайлович невеселым и молчаливым. И только потом я услышал от него, зачем его вызывали. Немецкое командование предлагало ему перейти к ним на службу».

Стали известны и подробности одного побега из Острув-Мазовецка.