Генерал Карбышев

У генерала Карбышева внезапно исчезла фуражка. На другой день к нему пришел комендант лагеря и заявил, что ему стало известно об этой пропаже, и предложил генералу пройти с ним на склад и подобрать себе там фуражку.

— Неудобно ходить генералу без фуражки. Пойдемте, помогу вам в беде.

На складе не нашлось генеральской фуражки Красной Армии, на полках лежали различных размеров головные уборы немецко-фашистских войск.

Тогда комендант предложил:

— Господин генерал! Сами видите, на складе, к сожалению, сейчас нет того, что вам нужно. Но генерал всегда остается генералом! Поэтому я готов вам помочь. Предоставляю вам право на свой вкус выбрать любую нашу генеральскую фуражку, нашего вермахта. Да, да, я разрешаю. И носите ее, как говорят русские, на здоровье!

Взгляд Карбышева быстро скользнул по стеллажам. В одном углу он заметил сваленные в кучу советские армейские пилотки. На некоторых из них были даже пятиконечные звездочки. Дмитрий Михайлович подошел к этой куче, взял одну пилотку, расправил ее и, надев на голову, сказал по-немецки коменданту:

— Господин полковник, посмотрите сами: неправда ли, пилотка мне к лицу куда больше любой немецкой генеральской фуражки?

Поблагодарив за оказанную возможность возместить пропажу, Карбышев ушел со склада.

А вот что писал капитан А. К. Ужинский о встрече с Карбышевым в Хаммельбургском подполье:

«…В марте в Хаммельбург была доставлена из Замостья очередная партия военнопленных. В этой партии оказался и Д. М. Карбышев.

Мне довелось много слышать о нем еще в академии, изучать его труды и теперь очень захотелось увидеть его. Меня познакомили с ним. Дмитрий Михайлович припомнил, что перед началом войны встречался с другими слушателями на строительстве укреплений у западной границы. Прощаясь, я рассказал Карбышеву, что среди узников ходят слухи, будто фашисты хотят выведать у него состав нашего бетона, идущего на строительство дотов. Дмитрий Михайлович рассмеялся:

— Тайна нашего бетона в нас самих. Передайте, капитан, товарищам, чтобы они были стойки как бетон, и тогда никаких наших тайн враг не узнает.

С первых же дней пребывания в Хаммельбурге Д. М. Карбышев связался с руководителями подпольного движения сопротивления. Я почувствовал это по одному факту.

В то время готовился побег из лагеря большой группы военнопленных. Поскольку я работал в мастерской игрушек и возглавлял там подпольную группу, генерал Г. И. Тхор и майор Н. Ф. Панасенко поручили мне изготовить компасы для всех участников побега. Один компас, вмонтированный в футляр от часов, я преподнес генералу Тхору.

Но вот встречает меня Дмитрий Михайлович и говорит:

— Компасы-то вы делаете неплохие, а конспиратор из вас неважный. Для чего часовой футляр? Как спрячете его при обыске?

И тут же посоветовал делать сердцевину стрелки не из алюминия, а из меди, чтобы она была надежней. На другой день об этом же сказал мне и Г. И. Тхор. Стало ясно, что он советовался с Карбышевым»[11].

Старший лейтенант А. С. Санин вместе с другими военнопленными Хаммельбургского госпиталя отмечали 62-летие Дмитрия Михайловича:

«… Это был торжественный, хотя и очень скромный вечер. Готовились к нему около трех недель. От каждого обеда что-нибудь обязательно оставляли для праздничного стола. Выбор, правда, был скудный, картошка в мундире, иногда кусочек маргарина да немножко повидла в бумажке.

Наконец, 26 октября 1942 года поздно вечером, когда из госпиталя ушли все гитлеровцы, в палату санитаров вошел Дмитрий Михайлович — подтянутый, чисто выбритый и даже веселый. Мы усадили его на почетное место, и вечер начался. Горячо поздравив Дмитрия Михайловича с днем рождения, пожелали ему доброго здоровья, долгих лет жизни и счастья. Вместо вина в кружки налили холодный кофе. Потом начались воспоминания о мирной жизни, рассказы о планах, которые нарушила война, но к исполнению которых мы намеревались вернуться после разгрома фашизма.

Беседа затянулась далеко за полночь. Дмитрий Михайлович был весел, разговорчив, а когда уходил от нас, сердечно благодарил за скромные подарки и товарищеский ужин. Этот вечер каждый из нас запомнил на всю жизнь. Тогда мы еще ближе узнали Дмитрия Михайловича, еще раз убедились в том, какой он замечательный человек, простой и душевный, беспредельно любящий Родину, твердо уверенный в неизбежности победы над врагом»[12].

Герой Советского Союза, защитник Брестской крепости, майор П. М. Гаврилов вспоминает об одном характерном эпизоде:

«Осенью 1942 года в Хаммельбург для усиления вербовки советских военнопленных приехал власовский генерал в гитлеровской форме, с нарукавным знаком „РОА“. Накануне его приезда Карбышев, Тхор, Михайлов побеседовали с пленными.

Договорились: если вызовут кого-либо из строя, то всем взяться за руки и не выпускать вперед малодушного.

Так и поступили.

Генерал-предатель долго витийствовал перед строем, сулил „златые горы и реки, полные вина“. Напоследок скомандовал:

— Кто готов с оружием в руках бороться против большевиков — пять шагов вперед!

Никто не сделал ни шагу.

Генерал побагровел, повторил команду:

— Пять шагов вперед!